Так и быть. Как выяснилось, за обновлениями на творческом дневе народ следит не особо, поэтому сделаю объявление для тех кто, может, в танке (или гальтарских подземельях). У безымянного Алвадика появилось название и продолжение тут . Там все радуются и хвалят меня, советую вам присоединиться, если вы этого ещё не сделали.
И... "ребята, вы чё охуели?!" - это что за новое поветрие добавлять такое в подпись?))

@темы: Их нравы, улыбайтесь, это всех раздражает, Фэндомное

---

Прикосновение

Название: Прикосновение
Бета: нет, но надо.
Жанр: Ау ибо лень подстраиваться под таймлайн канона, всеобщий и всепоглощающий UST, повседневность и, наверное, немного флаффа.
Пейринг: АлваДик
Рейтинг: PG-13

Часть I

Часть I
- Нет, - это слово будто въелось в воздух и отравило его. Герцог Алва вообще не любил слов с отрицательным значением: невозможно, не нужно, неправильно, но в последнее время их приходилось слышать слишком часто.
- Нет, - такое короткое и такое противное слово, кто его вообще придумал?! И снова:
- Нет, - хоть бы сказал что-нибудь новенькое.
- Почему? – и этот вопрос приходится задавать слишком часто. Ричард, как обычно, тут же перестает вырываться, замирает, настороженно вглядываясь в лицо своего эра.
- Я не хочу, - опять неоригинальный ответ.
- Почему? – банальным ответам, банальные вопросы.
- Это… - Рокэ затыкает оруженосца поцелуем, прежде чем тот успевает сказать: неправильно. В который уж раз.
- И только поэтому? – шепчет Алва в самое ухо Дикона, а потом целует, чуть прихватив зубами нежную кожу, вырывая очередной стыдливый стон.
- Не надо, - жалобно просит Ричард, хватаясь за плечи мужчины, то ли отталкивая, то ли обнимая. И что с ним таким прикажете делать? А ведь когда он весьма пылко признавался эру в любви, стоя под высоким небом Сагранны, Алва по привычке думал, что всё будет как с другими. Рокэ вздыхает и чуть отстраняется, чтобы получше разглядеть Окделла: раскраснелся, волосы в беспорядке, а в глазах страх. Всё ещё боится, что монсеньор не станет слушать его возражений.
- Ну, хорошо, - недовольно поморщившись, Алва отпускает Дика, и отступает на шаг, в то время как тот успевает отойти на три. - Спокойной ночи, юноша.
- Д-да, и вам, - торопливо отзывается Окделл, с трудом поворачивая дверную ручку дрожащей рукой. Когда дверь за ним закрывается, Рокэ тяжело опускается в кресло, размышляя куда лучше отправиться: к женщине или в ванну, облиться холодной водой?

Казалось, оруженосец задался целью вконец измотать своего эра. Это его признание, и восхищенные взгляды, короткие мечтательные вздохи за спиной и одновременно такая неприступность. Да и Леворукий бы с ним! Сколько ещё в Олларии и за её пределами влюбленных в Первого Маршала дурочек и дурачков. Но Ричард, казался особенно соблазнительным в своей наивной непосредственности. Он ведь даже не понимал, что некоторыми своими действиями только раззадоривает Рокэ.
Ну, вот опять! Пришел и уселся у ног, прислонившись горячей щекой к колену, слушает, как монсеньор играет на гитаре. Кажется таким разморенным, пьяным и доступным, а стоит только коснуться волос, тут же убежит. Однако Ворон ни разу не удержался от соблазна.
- Ах! Не нужно, - Рокэ в ответ сердито шипит, усаживает Окделла себе на колени и целует в губы и шею коротко и как-то зло.
- Почему? Хоть раз ответь мне вразумительно.
- Вы мужчина, - произносит Дикон, попутно отстраняя, руки эра, полезшие куда не следует.
- Тааак, - Ворон поощрительно целует оруженосца в ушко.
- И я мужчина.
- Да, - ещё один поцелуй, на этот раз в висок.
- Мы оба мужчины, - заканчивает свою логическую цепочку герцог Окделл.
- Тезис принимается, - с самым серьезным видом кивает Рокэ. – И что?
- Мы не можем…
- Ещё как можем. Хотите, покажу?
- Нет! – Ричард дергается особенно сильно, но эр его удерживает.
- Мне надоело ходить по этому кругу, - Алва вздыхает, обнимая оруженосца ещё крепче, и вдруг спрашивает:
– Ты меня любишь?
- Да.
- Доверяешь мне?
- Да.
- А хочешь быть моим? – в ответ только активное мотание головой.
- Значит и всё остальное неправда.
- Правда! Правда! – ненадолго с Окделла спадает всё смущение, и он становится яростным и решительным, а потом снова начинает мямлить и прятать глаза:
- Я просто… просто, не могу. Так не должно быть! – Рокэ же чувствует, что если и сейчас спросит почему, то его стошнит.
- А как должно быть? – находит он выход.
- Ну, я же, я же… ничего не просил взамен, - Дик отворачивается, - Ты же можешь ходить к другим.
- А мне не нужны другие, - маршал, крепко берет мальчишку за подбородок, разворачивая его лицо к себе. - Мне нужен ты.
- Рокэ! – восклицает Ричард с каким-то отчаянием и неожиданно прижимается к мужчине, словно ища защиты от него самого. – Зачем ты?.. Не говори так.
- Хватит! – эр отталкивает оруженосца, а он, пользуясь случаем, быстро отходит как можно дальше от кресла. Алва смотрит на Дикона сердито, заставляя его съежиться под этим взглядом, будто ребенка разбившего дорогую вазу.
- Уйди! – Ворон не кричит, но в его голосе столько злости, почти бешенства, что Ричард выбегает из кабинета, словно ему в след несутся страшные проклятия.

Идей было много, но ни одна не казалась достаточно подходящей.
Легче всего: напоить оруженосца. Однако Дик даже в очень нетрезвом состоянии продолжал придерживаться своих взглядов по поводу гайфского греха. Рокэ уже это проверил.
Взять силой, а потом убедить, что ему понравилось? Сработало бы только раз. Потом Ричард может и сбежать. Хоть к этому своему, Роберу Эпине.
Убедить? Но как? Слова до герцога Окделла доходят плохо, а действия – не помогают.
Ворон даже улыбается своим мыслям. Расскажи кто-нибудь о чем думает Первый Маршал по утрам, ни за что не поверят. Да он сам с трудом в это верил. Чтобы кто-то отказывал ему так долго! Даже самые стойкие и набожные девственницы не держались дольше месяца.
- С добрым утром, - по тону Алвы можно предположить, что это утро какое угодно только не доброе, но Ричард предпочитает блюсти этикет:
- С добрым утром, - при появлении монсеньора, оруженосец начинает жевать пищу в два раза быстрее.
- Смотрите, не подавитесь, - Рокэ не может удержаться от замечания.
- Эр… - предчувствуя, что Окделл сейчас начнет оправдываться, Ворон предупреждающе поднимает руку.
- Не говорите ничего, а то точно подавитесь.
- Но я…
- Юноша, если у вас есть принципы и вы беретесь их отстаивать, так отстаивайте до конца. И не оправдывайтесь.
- Слушаюсь.
- Ну, вот и договорились. Приятного аппетита, - русая голова слишком низко склонилась над тарелкой, волосы почти закрыли лицо и за ними слышно недовольное сопение. Обиделся. Ну, и хорошо, хоть пара дней пройдет спокойно.

Спокойно проходят целых четыре дня. Рокэ ездит во дворец, остается ночевать у женщин, несколько раз садится за карточный стол, но всё равно его влечет домой, к камину, собственному вину, гитаре и Ричарду Окделлу, который снова устроится рядом, и снова будет портить ему настроение своими «нет» и «не надо». Всё-таки так приятно целовать его упрямые неподатливые губы, гладить напряженную спину, и даже его «нет», казались милыми теперь, когда не приходилось слышать их каждый вечер. Поэтому Алва вернулся домой и сел у камина с гитарой, зная, что Дикон как бы ни был обижен, всё равно придет.
Ворон играет и поет, как обычно, увлеченно и с чувством, так, что в итоге перестает замечать окружающую реальность. А потом вдруг появляется прикосновение к колену, уютное и знакомое, будто без него не может быть настоящей песни и музыки.
- Ричард, - зовет Алва, прижав струны пальцами, и с тихим стуком ставит гитару рядом с креслом.
- Эр Рокэ? - отзывается оруженосец послушно и запрокидывает голову, чтобы смотреть прямо на маршала.
- Иди сюда, - просьба, а вернее приказ, заставляет Дикона напряженно замереть, но он всё равно подчиняется, несмело усаживаясь монсеньору на колени.
- Ну, вот, - Алва осторожно обнимает Ричарда, давит рукой ему на затылок, притягивая голову к своему плечу, и так сидит некоторое время, каждую секунду ожидая, что мальчишка начнет сопротивляться. Но неожиданно Окделл прикасается губами к шее Рокэ и шепчет:
- Я боялся, что ты забыл про меня, - и в голосе ни намека на страх. Всё-таки соскучился, Поросенок, - думает Алва с некоторой нежностью, и вдруг к нему приходит решение, такое простое, что он с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться над самим собой. Ну, конечно, всё ведь так просто! Проще, чем даже на самой заурядной войне, не нужно ни стратегии, ни хитроумных маневров, наоборот – главное тут ничего не делать.
- Думаю, вам пора спать, юноша, - ровным тоном говорит Ворон, поднимая Дика на ноги.
- Что? – теряется он.
- Спать говорю, идите. Завтра я намереваюсь возродить традицию наших утренних тренировок.
- Д-да, слушаюсь. Спокойной ночи, - Ричард сбитый с толку необычно-равнодушным поведением монсеньора, нетвердым шагом идет к двери и несколько раз оборачивается, словно ожидает, что его вернут обратно в теплые объятия. Но ничего подобного не происходит, Ворон продолжает сидеть, не поворачивая головы, словно его не интересует ушел уже Дик или нет. И, как бы там ни было, Окделл вынужден признать, что такое отношение эра расстраивает его больше, чем привычные приставания.

Часть II

Часть II
- Вы пропустили удар, юноша.
- Ещё нет! – восклицает Ричард радостно, заметив, что кончик шпаги монсеньора не касается его груди.
- Тут вы правы. Ещё нет, - Алва чуть подается вперед, а Дикон пытается увернуться, отступив в сторону. Но он слишком рано перенес вес на одну ногу и поэтому начинает заваливаться назад.
- Ну, считайте, что вы уже убиты, - Рокэ хватает оруженосца за ворот рубахи, помогая восстановить равновесие, и тут же отпускает.
- Пожалуй, хватит с вас на сегодня, - решает Ворон, и быстрым пружинистым шагом выходит из зала, оставив Дикона в недоумении. Эр ведь всегда пользовался такими случаями для того чтобы лишний раз обнять его. Стоило Окделлу поскользнуться или оступиться, он тут же оказывался прижатым к стройному горячему телу, а сегодня… Рокэ даже не попытался поцеловать его утром. Ричард угрюмо смотрит на закрытую дверь, словно она в чем-то виновата. Он силится понять, почему так расстроен, когда стоило бы радоваться, что монсеньор больше не настаивает на своем.

- Куда мы едем? – Окделл выглядит крайне ответственным и готовым выполнять любые поручения, но Первый Маршал смотрит на него равнодушно и так же равнодушно отвечает:
- Я еду во дворец, а вы вольны распорядиться собой как пожелаете.
- Но ведь я должен… - пытается возразить Дикон.
- Должны. Однако не обязаны. Чувствуете разницу? – Алва улыбается своей знаменитой кошачьей улыбкой, которая означает какой-то подвох в его словах. Ричард честно качает головой.
- Ладно, собирайтесь, если вам так хочется, жду пять минут, - Дик спешит в свою комнату, по дороге размышляя над событиями последних дней. Ворон перестал таскать его на приемы. Во дворец, где так много укромных уголков, в которые можно затащить своего оруженосца и зацеловать до такой степени, что придворные начнут задавать молодому герцогу вопросы разной степени пикантности. Нет, Ричарду это всё не нравилось, совсем не нравилось. Только вот что значит эта внезапная перемена? Алва передумал? Решил, что мальчик не нужен ему без этого ужасного, мерзкого… дела. Окделл даже в мыслях не решался назвать своим именем то, чего от него добивался монсеньор. Это ведь так противоествественно, и если бы кто-нибудь узнал… Дикон замирает на полдороге. Как? Неужели он сопротивлялся только потому, что боится огласки? Нет, ему ведь даже противно думать об этом. Хотя у Алвы такие губы…
Во дворе слышен стук копыт. Ворон не дождался оруженосца. И правильно, ему всё равно больше не хочется никуда ехать. Мелькнувшая на секунду мысль кажется такой отвратительной, словно она оставила на Ричарде какой-то знак позаметнее зацелованных губ. Ещё не хватало чтобы все тыкали в герцога Окделла пальцем, говоря: он хочет, хочет просто боится. Испугавшись самого себя, Дикон на весь вечер запирается в своей комнате и читает, силясь отогнать непотребные мысли.

Жизнь должна была бы налаживаться. Рокэ снова стал таким каким был в начале их знакомства: мрачновато-злым, вечно занятым и совершенно равнодушным к новому жильцу в собственном доме. С тем же успехом у него могло бы жить штук пять оруженосцев он, наверное, и внимания не обратил. Снова можно было любить его издалека, любоваться изящными движениями, слушать красивый голос, зная, что эр, только заметив рядом оруженосца, не начнет страстно его целовать. Ричард хотел бы радоваться, но никак не мог отделаться от ощущения, что ему чего-то не хватает. Больше всего он боялся понять, что нахватает-то этих самых объятий и поцелуев, поэтому старательно не понимал. А по утрам приходил на тренировки, где с каждым разом становилось всё сложнее держать себя в руках.
- Не так, - отбив неуклюжий удар Дика, спокойно констатирует Алва, - и опять не так, - жалобное звяканье: кто-то выронил шпагу, конечно, это не маршал.
- По-моему вы безнадежны, - Ричард вжимает голову в плечи. Давно его так не задевали самые обычные слова. Ведь Рокэ постоянно это говорит, только раньше он шептал это Дикону на ухо, крепко прижимая к себе. И сразу легче становилось смириться с собственной безнадежностью.
Герцог Окделл внимательно следит за бледными пальцами эра, перебирающими тренировочные шпаги, и сам себе не веря, старается избавиться от мысли, что ему хочется почувствовать как эти самые пальцы запутаются у него в волосах. Нет, этого Ричарду не хочется. Не хочется. Совсем не хочется. Он торопливо идет к двери, стараясь держаться от Ворона как можно дальше. И только в коридоре чувствует, что возникшее напряжение чуть спадает.
- Мне показалось, вы хотели мне что-то сказать? – раздается у него за спиной спокойный голос. Повернуться – страшно, а не повернуться – невозможно. И вот они стоят лицом к лицу, на расстоянии всего лишь шага друг от друга.
- Нет, я ничего не хотел, - отвечает Дикон, а сам думает, что надо попросить Рокэ… попросить его коснуться, хотя бы кончиками пальцев, хотя бы к щеке или виску, ненадолго. Нужно проверить действительно ли Ричарду так нравились прикосновения Алвы или это просто какой-то морок, с непривычки. Потому что Окделла уже давно никто не касался. А он привык, хотя ему и не нравилось. Конечно, не нравилось. Надо поскорее забыть об этом.
- Значит, правда показалось, - Рокэ деланно вздыхает и проходит мимо. А его оруженосец ещё очень долго стоит и дрожит, сам не понимая почему.

Ночью ему снится сон. До некоторых пор неясный и бестолковый, постепенно становящийся понятным. В этом сне Ричард оказывается посреди большого поля, ветер бросает колючий снег прямо в лицо, так что кажется остаются порезы, а может быть просто сосуды лопаются от холода. Глаза у Дика слезятся, ноги онемели, тело уже не способно удерживать остатки тепла, даже внутренности будто покрылись ледяной корочкой. Обессиленный и напуганный Ричард начинает терять сознание, как вдруг его подхватывают теплые, сильные руки. Такие знакомые что странно, как он мог хоть когда-то их отталкивать. Ведь их владелец нуждается в нем, скучает без него и говорит… говорит, что ему нужен только Дикон. Поле исчезает, сменяясь пустой комнатой, если не считать камина и ковра на полу. Да и ни к чему им какая-нибудь мебель. Оруженосец опускается на пол сам и тянет эра за собой. Они долго лежат обнимаясь, наслаждаясь прикосновением обнаженной кожи и словно ждут подходящего момента, когда станет совсем невозможно сдерживаться.
- Страсть это блюдо, которое надо подавать очень горячим, - Ричард смеется над этой фразой Рокэ и целует его, ещё и ещё, а потом… просыпается.
Сон был таким ярким, что молодой герцог ещё долго восстанавливает отчего-то сбившееся дыхание и бессознательно сжимает простыни. А утром просит слуг сменить ему постель. Те смотрят понимающе, конечно, этот новый подопечный соберано как раз в том возрасте, в котором все молодые люди видят разнообразные мокрые» сны. Но, слуги, наверняка, даже не догадываются кто снится Окделлу.

Следующее несколько суток проходят, словно в тумане. Днем Ричард неприкаянно слоняется по дому, потому что эр уезжает куда-то без оруженосца. А показываться на люди в таком состоянии Дикон боится. Вечерами Алва закрывается у себя в кабинете и никого туда не впускает. Герцог Окделл боится стучаться и уходит спать. Но сны не приносят облегчения, наоборот, с каждым разом они становятся всё ярче и всё непристойнее. По утрам Ричард чувствует стыд и страх из-за своих желаний. Он и верит и не верит, что сны вызваны его истинными мечтами. В конце концов, ему начинает казаться, что стоит Рокэ хоть раз прикоснуться к нему и все пройдет. Вот только Алва больше этого не делает.

- Доброе утро, - преувеличенно жизнерадостный Дикон чуть ли не наскакивает на монсеньора, загородив собой вход в столовую.
- Доброе, - мрачно отзывается Алва и, вместо того чтобы отстранить оруженосца, замирает в нескольких шагах от него. Ричард смотрит так, словно не понимает, что нужно отойти, но в соревновании воль, разумеется, не выдерживает первым и отступает. Эр оставляет эту выходку без комментариев. Кажется, будто он увлечен только завтраком. Дикон же не скрывает, что очень увлечен Рокэ. Он снова смотрит на его руки. Красивые, бледные, как изящно они управляются с вилкой и ножом! Окделл встряхивает головой, отгоняя этот морок, и опять пытается вернуться к еде. Но тут Алва проводит языком по губам, видимо слизывая что-то, мгновенно вызвав у Дика воспоминание. Рокэ всегда облизывался прежде чем поцеловать оруженосца.
- Что такое? – спрашивает он с притворным участием, заметив, как мальчишка вздрогнул.
- Н-н-ничего, - отзывается тот, однако к еде так и не притрагивается.
Эта уловка не удалась, но можно осуществить другие идеи.
Например, можно споткнуться или на тренировке вести себя неосторожно и случайно коснуться эра хотя бы кончиками пальцев. Однако Рокэ такой ловкий, и умудряется, как будто невзначай, избегать любых прикосновений. Дикон же чувствует, что теперь готов абсолютно на всё. Пусть Алва хоть ударит его, лишь бы прикоснулся. Но монсеньору ни к чему бить оруженосца. Он для этого слишком хорошо держит себя в руках, как бы Ричард ни старался вывести его из себя.
И, в конце концов, остается только один, зато самый верный способ.
- Эр Рокэ!
- Сколько ещё раз мне просить вас не называть меня так? – конечно, Алва не ждет ответа, он словно порыв ветра, пересекает холл быстрым шагом и поднимается по лестнице.
- Но эр… монсеньор, - Ричард спешит следом, стараясь догнать мужчину, но тот умело удерживает расстояние между ними не менее чем в десять шагов.
- Постойте, - практически умоляет запыхавшийся Дикон, - я хотел…
- Чего?! – Алва резко оборачивается, и Ричард отшатывается, шокированный видом Ворона: он бледен, в глазах какой-то нездоровый блеск, губы плотно сжаты и с явным усилием размыкаются, чтобы произнести:
- Чего ты хотел? - Окделл сжимает кулаки, не в состоянии решиться на честное признание, и всё-таки говорит:
- Обними меня, - несколько секунд кажется, будто Рокэ сейчас рассмеется, скажет, что оруженосец ведет себя слишком нагло и обращается к эру неподобающе, а потом Дикон оказывается в таких крепких объятиях, что чуть не задыхается. На него накатывает сразу много разных ощущений: жар, восторг, возбуждение, и страх от чувства, что он должен отстраниться, но просто не может этого сделать.
- Вот как получается? Значит, вы отказывались, только пока было от чего отказываться? - мурлычет Алва, большим пальцем поглаживая скулу оруженосца, а в ответ слышит лишь какое-то жалобное бормотание.
- Ну, хорошо, может быть, теперь вы ещё чего-нибудь хотите, герцог? – усмехается маршал, вглядываясь в покрасневшее лицо мальчишки.
- Поцелуй, - с придыханием просит Дикон, цепляясь за плечи мужчины. И Рокэ целует его, страстно, проталкивая язык в глубину рта Ричарда, лаская им нёбо, губами обнимая губы. Окделл ещё некоторое время пытается разобраться в своих ощущениях и эмоциях, в том чего следует и не следует сейчас делать, но потом вдруг решает, что его монсеньору лучше знать. Он старше и опытнее, и Дикон так его любит. Разве любимому человеку не нужно отдавать всё чего бы тот ни попросил? Молодого герцога учили именно так. Поэтому он расслабляется в мужских объятиях, одновременно чувствуя и не чувствуя происходящего. Ему чудится, будто мир стал тесным и жарким, и в нем не осталось места ни для чего кроме прикосновений и поцелуев. Ричард знает, что губы Алвы прижались к его шее, руки погладили по спине, бедра терлись о бедра, но что вокруг происходило ещё, мало его интересовало. С неба мог пойти огненный дождь, земля могла трястись, герцог Окделл бы и не заметил. Ему ненадолго приходится прийти в сознание, только когда ощущение чужого тела рядом, неожиданно исчезает. Медленно Дик осознает, что лежит раздетым на постели, а Рокэ навис над ним на вытянутых руках.
- Что? – растерянно и жалобно спрашивает Ричард.
- У меня тоже есть одно желание, - улыбается Ворон.
- Да?
- Я хочу, чтобы ты кричал моё имя, - губы прикасаются к щеке оруженосца и тот снова начинает проваливаться в жаркий тесный мирок, из которого его так бесцеремонно вырвали. И всё же он слышит требование своего эра:
- Кричи, как можно громче, слышишь?
- Да, да, - только и может ответить Дикон. А когда наступает нужный момент, действительно кричит, срывая голос:
- Рокэ! – и почти теряет сознание от удовольствия.

запись создана: 18.11.2009 в 17:44

@музыка: Мельница - Ветер

@темы: Вкус праздника, фанфики, Отблески Этерны

---

Когда я просила чтобы этот день закончился поскорей, я не думала, что это случится настолько скоро)) Просто придя на встречу, я случайно, вот честное слово, пожаловалась что нехорошо себя чувствую. Всё равно у коллеги в глазах читался вопрос, мол: ты чего такая бледная и покачиваешься. А, как выяснилось, с писателями произошел какой-то сбой графика, и лишний сопровождающий оказался не нужен. Вот меня и отпустили болезную.
А про то что на семинар успею, я как-то не подумала. Наверное, потому что и так на него не собиралась. Думаю, народу там ни к чему обморочные бледные гиацинты. Так что вот как-то так)))

@темы: улыбайтесь, это всех раздражает, просто_я, счастье в труде, жизнь после жизни

---

Хотелось бы чтобы "Белое пятно" проходило у нас каждый год, только вот не знаю много ли у них получится с такой стихийной самоорганизацией. Нет, я понимаю писатели, творческие люди, все дела. А, впрочем, всё равно весело было. Етоев очень классный, поговорила с ним за Питер, погоду обсудили, немного литературу, чуть не зазвали меня с собой в ресторан))
А что касается семинара, мне начинает казаться, что мироздание надомной ржет. Вот честно, в последнее время, в той или иной формулировке попадается такое мнение: если ты пишешь - пиши, этого не могут тебе запретить. Но писателем ты будешь, только когда со здоровым скептицизмом сможешь отнестись даже к самому авторитетному мнению. То есть даже плохой отзыв это не повод для того чтобы не писать вообще, это только повод для размышлений, не более того. За эту мысль надо держаться покрепче.

@темы: Мысли, летящие краем моря, рассказываю, просто_я, счастье в труде

---

Практика

Бело пятно началось хорошо) Я потеряла филармонию, а потом нашла.
Мне достался Етоев, я его буду водить по разным местам, куда ему понадобится по делам фестиваля. Уже получила высокий отзыв от Головачева по поводу моего вкуса в одежде. Посмотрела бы я как он запел бы, узнай, что я его не читала))) М-да, но с ним будет ходить моя напарница и слава, видимо, богу.
Ну, все завтра ходьба по площадкам, кормление писателей в кафе и домой.

@темы: рассказываю, счастье в труде, жизнь после жизни

---

Про отзывы и призывы

Я прошу понять меня правильно. Отзывы на фики по Хелу или даже на ориджиналы, меня как-то не слишком волнуют, потому что тут я в себе уверена. Складывать слова в предложения у меня всегда получалось неплохо. Только в одной школе я получала тройки за сочинения потому, что не хотела использовать всякую штамповку типа "изумрудно-зеленой травы" или "высокого купола неба" и т.д. А эта... учительница, с позволения сказать, полагала будто я пишу слишком просто. Так что в целом за текст я, как правило, не волнуюсь. Меня больше беспокоит необходимость вызвать у читателей доверие. Чтобы они верили, что персонажи чувствуют так и могут действовать вот так, вот в таких ситуациях. С ориджиналами всё понятно: героев я создаю сама, так что все их поступки и мысли моё личное дело, что хочу то и ворочу, в общем. Ну, разумеется, в определенных пределах. Мрачный маньяк не пойдет раздавать леденцы в детской больнице. С Хеллсингом почти тоже: я уже знаю в каких пределах могу отклонить характеры. В своё время мои фики ругали за ООС Интегры (почему-то именно её, а не Алукарда), а теперь, мне кажется, все пишут её такой. Местами нервной, в душе ранимой и, главное, чувственной)) Ну, извините, если это только мне так кажется.
В свое время на Брейнбридже мне сказали, что я практически "воспитала" целое поколение. Тогда я застеснялась, и вот сейчас думаю, что так-таки да - воспитала. Первые годы никто не писал рейтинга по Хеллсингу, тем более А/И. И ведь, давно уже переплюнувшего меня Шиня, можно считать моей заслугой, а? хотя бы частично. Так что как своеобразный мастодонт от фендома, я могу удовлетвориться двумя-тремя отзывами от друзей и поклонников, ибо куда деваться, Клауд не пишет плохих фиков)) Ну, ладно, случаются затмения, но редко.
С ОЭ, гораздо сложнее. Тем более, что приходится писать слеш. Не верьте тому кто скажет, что гомосексуальная сцена ничем не отличается от гетной эротической сцены. Это сааавсем другое. И мне нужны отзывы не для потешения ЧСВ, хотя было бы неплохо, а для того чтобы не ошибаться. Вам же будет хуже, если я решу, что все делаю правильно и продолжу в том же духе. С вас отзывы, отзывы и ещё раз отзывы, товарищи.

@темы: чудики в быту, Поиск причинно следственных, просто_я

---

Камшисты!

Я знаю вы у меня на творческом дневе не бываете, а тем временем, вы мне нужны)) Не поленитесь зайти, посмотреть на фанфик и что-нибудь сказать: http://www.diary.ru/~abouteverything/p85788166.htm .
По-моему у меня текст неровный немного получился и с временами глаголов проблемы. Ну и сюжет прямо скажем... короче как оно вам? Признавайтесь честно и быстро.
А те кто читал меня, и ещё не читал Камшу - бегом читать. Ну, кроме Шиня, с ней мы уже договорились))

@темы: Фэндомное, счастье в труде

---

И ещё про критику

Творческим людям (ну ладно, ладно или хотя бы таким как я) периодически хочется поговорить на эту тему. Наткнулась на дайрик одного человека, сейчас и ника не вспомню, так что не спрашивайте, и в одном посте он рассказывает историю о том как у себя на самиздате выложил рецензию на книгу какой-то молодой авторицы. Она это, видимо, прочитала и... впала в истерику, удалила свой раздел на самиздате и чуть ли не ушла в депрессию. Короче, дальнейшая судьба юйного дарования неизвестна. НО тут автору рецензии написало ажно несколько поклонниц этого самого дарования. При чем эти поклонницы были разной степени адекватности. Ну, я не могла пройти мимо, пошла посмотреть на рецензию... М-да, знаете это что угодно только не рецензия. Где-то абзац текста, который вполне можно выложить у себя на блоге в качестве отзыва, но выдавать за полноценную рецензию, я бы лично постеснялась. Хотя, собственно, раздел не мой и решать не мне. И все же будь я автором даже самого ужасного на свете текста, меня бы такое в жизни не расстроило (а тем более если бы меня издали, в отличие от рецензента). Я не заступаюсь за авторшу, потому что, судя по отзыву, книга и правда ни рыба ни мясо, однако если бы рецензия была написана чуть длиннее, в более остроумном ключе, с приведением цитат и выдержек из "Энциклопедии Мэри-Сью" вот это был бы повод либо расстроиться, либо призадуматься. А тут человек просто растянул на целый абзац одно предложение: мне не понравилось, потому что я чуть не заснул. Ну и бог бы с ним, я над Библией чуть не заснула, да, собственно, над Толкиным пару раз чуть не заснула (читала допоздна))).
Отсюда мораль: не надо опускать руки после первого плохого отзыва, но при этом не стоит бить себя пяткой в грудь, утверждая, что вам уже нечему учиться, а все кругом злобные завистники. Ничего, учтете неудачный опыт и попробуете ещё раз, чужой мозг не свой - его и не жалко))

@темы: Мысли, летящие краем моря, Их нравы, Без обид, просто_я

---

Размышление на ночь глядя

А кто-нибудь, кроме меня, знает, что фиолетовый это вообще-то цвет сумасшествия. Ну, в некоторых классификациях. Так вот я в связи этим думаю, что Окделл не в том доме родился))) Срочно выдайте его за Придда, пусть носит цвета дома Волн. Или опять скажете что эти цвета "не совсем его"?

@темы: улыбайтесь, это всех раздражает, Фэндомное

---

Это, кстати, с подачи  Mariam Germen:
Ричард Окделл - и пусть весь мир подождет - из этого надо сделать либо аватарку, либо целый демотиватор.

А это в качестве предупреждения, всем готовым закричать "баян!" или ещё что-то в том же духе:

Все кому не смешно должны знать где выход.

@темы: улыбайтесь, это всех раздражает, просто_я, Фэндомное

---

Щар судеб и трагедия американцев (практически сравнительный анализ)

Наткнулась вконтакте на группу "Ричард Окделл - хороший" и посмотрела что там творится. После выхода ШС там все так притихли. Что, нечего больше сказать в защиту? Да я бы вообще не стала говорить, что он хороший. Никогда. Он просто НЕ плохой, в обычном понимании. Он неправильно воспитанный, он абсолютно замороченный, он несчастный... и всё-таки не хороший.

Дальше слегка спойлерно для тех кто не дочитал все книги

Вообще считайте меня чудовищем, но у меня к убийцам такого типа какая-то необъяснимая жалость и желание их спасти. Так было после убийства Катарины. А сейчас читаю "Американскую трагедию" так вот там главный герои точь в точь как Ричард, у меня книги даже чуть слились из-за схожести сюжетов. Правда перед убийством Кладй дольше мучился угрызениями совести, а Дик вовсе не мучился (но это отдельная тема). И вот он такой простой, понятный, преследующий совершенно банальные цели вот так вдруг оказывается втянут в события, которым вообще не может противостоять. И мне становится так жалко Клайда, как и Ричарда, потому что они вроде бы не хотели ничего плохого, но оказались слишком неопытны и неумелы чтобы этого добиться с меньшими потерями. В сущности они ничего не добиваются кроме неприятностей на все свои конечности и всеобщей ненависти. Хотя на самом деле кто-то, более опытный и мудрый должен был их спасти от этого падения. Или, как я уже говорила, убить раньше)) И я не понимаю людей, которые не хотят пожалеть хоть Дика, хоть Клайда. Потому что, любить их действительно нельзя, помиловать, тоже нельзя, а вот пожалеть - можно и нужно. Теперь хотя бы пожалеть.
Блин, я чувствую себя какой-то матерью милосердия.

@темы: бесявое, Без обид, Поиск причинно следственных, Фэндомное

---

Встречи с вампирами. Мать

Серия: Встречи с вампирами
Название: Мать
Бета:  -Шинигами-
Рейтинг: PG-13
Персонажи: НМП, Интегра, Алукард, Виктория

Мама умерла. Мне часто снилось, будто она всё ещё рядом, что она может прийти и погладить меня по голове, когда у меня жар, успокоить, когда что-то не получается, но, конечно, это были всего лишь сны. Потом умер отец, а потом… она вернулась.
Наверное, любой сирота, даже если он сыт, богат и знатен, мечтает о том, чтобы мама вернулась к нему на самом деле. Однако мало кто подозревает, какую цену придется заплатить за возможность снова обнять мать. Ведь её руки больше не будут теплыми, а улыбка мягкой. Мне по-своему повезло в этом смысле – мама и при жизни не была со мной особенно нежной, поэтому отличия в поведении оказались не слишком большими. Другое дело внешность, я помнил её взрослой, со всеми признаками возраста, которые так не нравятся женщинам. А вернулась она молодой, и та красота, которую я раньше мог лишь угадывать под морщинами, теперь сияла в полную силу. Будь я сам помоложе, у меня бы развился Эдипов комплекс, но ко времени её возвращения я приближался к третьему десятку и, к сожалению, уже обзавелся одним опасным увлечением.
В общем, при всех очевидных показателях мне не позавидуешь. Маму похоронили десять лет назад, я вообще-то уже был довольно взрослым, чтобы тосковать по ней, будто пятилетний, но отец, к примеру, горевал не меньше, чем я. Он чуть ли не выл от тоски и прожил всего лишь на два года больше неё.
Пожалуй, больше всего я горевал потому, что потерял родителей неожиданно. Маму однажды утром нашли бездыханной в её спальне, хотя все врачи наперебой уверяли, что для её возраста и образа жизни у неё удивительно крепкое здоровье, а диагнозом был инфаркт. Виктория тогда ещё вела себя как-то странно, но я, занятый организацией похорон, не нашел времени, чтобы разобраться. Отца тоже одним не самым прекрасным утром нашли в его кабинете. Тут как раз не было ничего удивительного: он спился. Я даже не мог его винить за это. Он всегда говорил мне, что ему сказочно повезло, когда такая женщина согласилась выйти за него и родила ему ребенка. Отец не мог смириться с её потерей.
И вот, где-то вскоре после похорон отца, я, почти смирившийся с утратой, обрел то, о чем и не просил. Мать-вампир, та, кого я обязан истреблять. Хотя Виктория тоже вампир, а такая милая. Мы с ней вместе практически заново создали «Хеллсинг». Мне в голову пришла идея о том, что лучшими бойцами будут те, кому есть за то бороться. Простые солдаты могут долго говорить о родине и королеве, но им не хватает главного компонента - веской причины, за которую они могли бы отдать жизнь. И я стал искать людей, которые знают о существовании вампиров, потому что кто-то из их близких погиб от вампирских клыков. После легендарного нападения на Лондон таких оказалось достаточно много. Эти люди хотят отомстить, им не важно, какой именно вампир убил их родню, после разговора со мной они стали готовы убивать всех тварей, чтобы больше никому не пришлось пострадать от их клыков. Из них получились отличные солдаты, каждый из них как камикадзе готов кинуться в самую гущу врагов в одиночку. Если бы такие защищали Лондон тогда, я думаю, жертв оказалось бы гораздо меньше.
И Виктория поддержала меня, когда я засомневался в своем решении, помогала искать этих людей. Её помощь особенно ценна тем, что ей-то как раз очень сильно доставалось от нового состава поначалу. Теперь они немного смягчились и поняли, что вампиры бывают разные. Но всё равно я бы не вынес таких нападок, которые приходится терпеть ей. Виктория просто героиня. И такая симпатичная.
- Ты слишком увлекаешься, ребенок, - как я понимаю, они не читают мысли, а скорее улавливают некие образы нашего сознания и делают свои выводы.
- Мама, я не…
- Оставь после себя наследника и можешь развлекаться с кем хочешь, - она всегда говорит резко и прямо, так что становится нечего возразить.
- Я ей просто благодарен, - и всё-таки я попытался спорить, хотя всегда знал, что это бесполезно.
- Я тоже была просто благодарна Алукарду, - мама схватила со стола зажигалку и закурила свои любимые сигариллы. - Я и сейчас ему сильно благодарна. В общем, одно другому не мешает.
- Мама! – я бы радовался её возвращению ещё больше, если бы к ней не прилагался её муж.
Он редко появляется здесь и почти не разговаривает со мной, явно не пытаясь претендовать на роль хорошего отчима. И всё-таки мне всегда неприятно думать, что двумя единственными радостями в своей жизни: матерью и Викторией - я обязан ему. Вообще говоря, он так же является и единственной причиной моих несчастий.
- Ты к нему несправедлив, - устроившись на краешке стола, мама с наслаждением пускала дым к потолку, - он ведь долго служил нашему семейству. Кстати, своим появлением на свет ты тоже обязан Алукарду, я бы не выжила без его помощи.
- Ещё одна невеселая мысль в мою копилку, - мама тихо рассмеялась.
- А ты пошел в Хеллсингов, чувствуется наша порода, - каждый раз она с удовольствием отмечает данный факт как нечто новое, хотя уже давно известно, что от отца мне не досталось даже фамилии.
- Это ты недавно устроила бойню у клуба? – не знаю, зачем я постоянно спрашиваю об этом. Я ведь всегда знаю ответ. Каким-то шестым чувством понимаю, что это сделала она одна или они вместе, а когда это был какой-то жалкий подражатель. Алукард умеет превратить убийство в искусство и маму учит тому же, а у других получается так же, но иначе.
- Только истинный ценитель может замечать такие тонкости, - мама хитро улыбнулась, когда я вздрогнул и покраснел от её замечания.
- Не волнуйся. Мы давно ждем тебя, - бывают моменты, когда я всё-таки перестаю воспринимать эту вампиршу как свою мать. Это был как раз такой момент. Гнев поднялся из самых глубин моего сознания, и я замахнулся для того чтобы ударить. Мне ещё ни разу не удалось хотя бы чуть-чуть задеть её.
Она схватила моё запястье и посмотрела мне прямо в глаза.
- Я точно так же реагировала на Алукарда, - сказала она, улыбаясь, - но ты видишь результат, - её голубые глаза медленно покраснели.
- Ничего не хочу знать, - резко высвободив руку, ответил я с большей решимостью, нежели чувствовал. На самом деле мне хочется знать. Например, как она вела себя со своим вампиром, что делала, говорила. Мне интересно было бы взглянуть на то, как она соглашалась с его предложением. И вообще, когда он всё-таки вернулся. Я так и не установил точного времени, что уж говорить о том, каким образом он это сделал.
- Ладно, - мама спрыгнула на пол, - со мной тоже было бесполезно спорить, мне только хочется, чтобы ты не обманывал сам себя, - её голос постепенно удалялся, однако не так как это происходит с людьми, он словно всасывался в стену вслед за ней.
Я ещё долго просидел в кабинете без дела, хотя стоило бы поработать: в последнее время накопилось много бумаг. Но голова не хотела работать, там, как на заевшей пленке крутилась только одна мысль: меня ждут на другой стороне, мать и… отчим.
- Сэр Артур, вы что-то бледный сегодня, - меня как обычно спасла Виктория.
- Глупости. Как задание? - ответил я нарочито бодро.
- Нормально, я одна разобралась, даже дополнительная группа не понадобилась - вампирша склонилась к моему лицу и улыбнулась, - всё-таки вы плохо выглядите, выпьете чаю?
- Мне бы чего-нибудь покрепче.
- Боюсь, вы спиваетесь, - теперь она нахмурилась. Я запрокинул голову так, что теперь наши лица находились в «опасной» близости друг от друга. Такое уже не раз случалось, и мне всё время кажется, что она ждет от меня поцелуя. Хотя это может быть всего лишь внушение моего раздутого самолюбия.
- Виктория, - произнес я, чуть хриплым голосом, - кажется, я умираю.
- Ну, ладно, - смягчилась она и всё-таки пошла к бару, чтобы налить мне виски. А я смотрел на неё и думал, что, наверное, мама точно так же сидела и наблюдала за своим вампиром, пока не осознала, что бежать от себя просто некуда.

@музыка: Chris Rea - Road to hell

@темы: Вкус праздника, Встречи с вампирами, фанфики, Хеллсинг

---

Встречи с вампирами. Теория зла

Серия: Встречи с вампирами
Название: Теория зла
Бета:  -Шинигами-
Жанр: кажется это называется darkfic?) Поправьте если не права.
Рейтинг: PG-13
Персонажи: НМП, Интегра, Алукард

Звонок на стойке регистрации раздался неожиданно. Я ещё не спал, только собирался выпить чаю с потрясающе вкусными крекерами, закурить очень дорогие сигары – подарок от постоянных клиентов - и расслабиться. Но пришлось выйти, в конце концов, клиенты есть клиенты, единственный мой доход. И только я вышел к ним навстречу, как вспомнил, что свободным остался только один номер.
Пара – мужчина и женщина - выглядели вполне прилично, только какие-то нетерпеливые и без вещей. Мне бы сразу стоило задуматься над тем, почему обычная пара заезжает на один день и совсем без чемоданов или хотя бы небольшой дорожной сумки. Однако мне очень хотелось отправиться на свой заслуженный отдых, так что я молча отдал им ключи от единственного свободного номера, взял предоплату и ушел в комнату за стойкой, где меня ждали чай и сигары.
Этот отель я открыл вместе с женой, уже после того, как на Лондон было совершено нападение. Тогда была тяжелая ситуация во всей стране, а нам как-то удалось найти деньги и переехать на окраины столицы, потому что люди, наоборот, мечтали сбежать куда-нибудь подальше. Так мы и приобрели небольшой домик на окраине города, который переделали в отель в стиле старой Англии: стены, обвитые плющом, внутри тяжелые дубовые панели, поскрипывающие ступени на лестницах, в номерах -соответствующая мебель. Туристы, особенно иностранцы, просто верещат от восторга и готовы платить любые деньги, особенно за вранье о том, что этому отелю уже более двухсот лет и в нем принимали очень известных людей, а также водится одно несчастное привидение. Плюс ко всему, я всегда старался выглядеть как стереотипный Английский дворецкий: зачесывал волосы назад, носил монокль, прятал в карман часы на цепочке и научился изящно подавать к столу чай. Жена моя долго не протянула – сбежала с каким-то богатым постояльцем, детей у нас не было, так что старость я встретил в гордом одиночестве вполне счастливым человеком. Точнее встретил бы, если бы не тайна, которую хранил номер в угловой комнате на втором этаже.
Не успел я выкурить половину сигары, как у стойки снова зазвонили. Там стоял мужчина из той пары, которую я только что обслужил.
- Что случилось? – спросил я. В номерах точно всё было в порядке: лежала бумага, полотенца, одноразовые шапочки для душа и шампуни, жаловаться вроде бы не на что.
- Это может показаться странным, - сказал мужчина, - но в нашем номере кто-то есть, - я почувствовал, как цепочка капель пота бежит по спине.
Конечно, я должен был воспринять слова клиента как бред, однако в моем случае такое заявление означало только одно: здесь ОНИ. Мои постоянные клиенты, из-за которых один из номеров заселяется только в последнюю очередь и только определенными людьми. Я изредка могу пустить туда кого-нибудь на свой выбор, если точно знаю, что сегодня посещения этих клиентов не запланировано. Обычно меня предупреждают, а сегодня, видимо, они решили явиться неожиданно. Ладно, это уже не первый раз.
- Простите, - я улыбнулся снисходительно и вежливо, как мне это позволяет статус и возраст, - но вам не кажется это слишком…
- Да-да, - клиент сам додумал окончание фразы, - но… но я видел.
- Послушайте, - произнес я как можно спокойнее, - это старинный отель, у него такая атмосфера, что начинает чудиться всякая ерунда. Такое уже не раз бывало, - мужчина нахмурился и всё-таки поверил мне. Развернулся и пошел вверх по лестнице.
Да, я ему не соврал, такое уже не раз бывало: приедет молодая пара, заселится в этот номер, а на утро ни следа от них не останется. Иногда только кровь на простынях или на ковре, и мне приходится самому, без помощи одной из двух уборщиц, очищать или сжигать, как получится. Надо отдать должное моим клиентам, работают они чисто, ни разу ещё полиция ко мне не придралась. Хотя столько раз приходили, говорили, что последний раз пропавших видели в моей гостинице, но доказательств не нашли: ни тел, ни вещей, ни записей в журнале.
Мне, наверное, повезло с покровителями. Они меня по-своему берегли, дарили подарки, когда становилось скучно, приводили девушек, красивых, только будто загипнотизированных, умели даже как-то «отводить глаза» налоговым инспекторам, когда те приходили с проверкой. И всё-таки каждый их визит словно отщипывал значительный кусок от моих нервов. Было бы лучше, если бы я их никогда не встретил.
А нашу первую встречу я запомнил хорошо. Он не появился, а словно вырос прямо перед стойкой и начал говорить. Высокий, темноволосый, он говорил страшные вещи так спокойно и обыденно, что и мне они перестали казаться чем-то ужасным. Пугала только возможность понести наказание, но и на это у него нашелся ответ. До сих пор не знаю, как они избавляются от тел, однако о них ещё ни разу ничего не говорили даже в местных новостях. Значит, избавляются весьма качественно. А следом пришла она. В белом платье из струящейся ткани, женщина спускалась с лестницы, демонстрируя стройную ножку в разрезе длинного подола. Весь её вид заставлял меня вспомнить о богинях или королевах на парадных портретах: гордых и властных, с таким взглядом, от которого хотелось куда-нибудь спрятаться. Кстати, он так и зовет её: Гера, Афина, Исида, Фрея – именами богинь разных народов. Меня порой снедает любопытство, и я думаю, где же он взял такую красавицу? У неё такие манеры, что в ней должна течь как минимум королевская кровь. Иногда приходит странная мысль: может быть это действительно богиня, настоящая богиня, которая однажды спустилась на землю, к людям, а он её подстерег и соблазнил.
Судя по тому, как он над ней трясется, мои подозрения не далеки от истины. Он, как богатый скупец, накопил когда-то сокровищ, и теперь боится, что украдут. Смешно, но этот вампир даже на меня поглядывает с беспокойством, как будто я в свои шестьдесят могу составить ему конкуренцию.
Наверху что-то бухнуло. Я вздрогнул и понял, что задремал в кресле, хотя казалось, сегодня мне не заснуть. Обычно я не поднимаюсь в комнату до утра, так как мои клиенты не любят, когда им мешают, но сегодня мне хотелось узнать, на самом ли деле они здесь или мужчине просто почудилось. Поднявшись по скрипящим ступенькам как можно тише, я оглядел коридор второго этажа и направился к двери углового номера, однако не успел пройти и половины расстояния, как очутился лицом к лицу с вампиром. Он свисал с потолка вниз головой, и взгляд его красных глаз не предвещал ничего хорошего.
- Лорд Алукард, - выговорил я с почтением, - добрый вечер.
- Дворецкий, - произнес он медленно, скривив губы. Вампир то ли действительно не запомнил моего имени, то ли ему нравилось звать меня именно так, но иного обращения я от него ни разу не слышал.
- Что-то не так? – поинтересовался я всё с той же вежливостью в голосе, хотя хотел сбежать подальше от его горящих гневом глаз.
- Не так, - прогудел он и медленно спустился на пол, тем самым, возвысившись надо мной, как скала готовая обвалиться, - ты знаешь, кого нам подсунул? Моя жена не станет это есть.
- Простите, - начал я, весь покрываясь липким потом. Раньше у меня не было осечек: в этот номер полагалось заселять только молодых красивых людей, можно молодоженов или любовников, которые ещё не успели устать друг от друга и были по-настоящему влюблены. Я хорошо в этом разбирался, практически с первого взгляда, и посылал к вампирам только лучших и самых влюбленных.
- Мы заботимся о тебе, - продолжал Алукард с упреком, - помогаем, чем можем, и за эту помощь просим так мало, а ты… - он одной рукой схватил меня за ворот безупречно белой рубашки, казалось, одной ладонью он может обхватить меня всего, таким он был огромным.
- Мой лорд, я…я не знал, что вы будете сегодня, вы меня не предупреждали, - залепетал я как можно быстрее, боясь, что он вот-вот вцепится мне в горло своими острыми клыками.
- Это не повод селить в наш номер проститутку и мужика в командировке! – разозлившись, вампир оттолкнул меня так, что я ударился спиной о перила и чуть не перелетел через них.
- Я же велел тебе, даже если мы тебя не предупреждали, не селить в номер всех подряд, присматриваться, - он перестал кричать, наверное, пока не хотел будить других постояльцев, впрочем, от его вкрадчивого шепота мне лучше не становилось. Я уже приготовился умереть, по возможности с достоинством, как неожиданно вмешалась она.
- Алукард, - её голос с легкой хрипотцой всегда словно отгораживал от всего мира, оставляя место только для неё и собеседника. Мы вдвоем обернулись на этот голос. Сегодня она была одета просто: в джинсы и красный топ, волосы, небрежно прихваченные заколкой, местами выбились из прически и светлыми нитями ложились на смуглые плечи. Она была великолепна.
- Госпожа, - вампир тут же кинулся к ней, словно пес, услышавший команду «к ноге». Иногда он звал свою женщину госпожой или хозяйкой, хотя, как я успел разобраться, это он приходился ей хозяином, потому что обратил её и вообще был старше.
- Подожди, - только и сказала она, мягко положив ладонь ему на грудь, после чего пошла ко мне. У меня мгновенно пересохло во рту, словно я снова был прыщавым подростком, к которому неожиданно подошла шикарная девушка похожая на фотомодель и спросила время. Раньше вампирша никогда не говорила со мной и даже не задерживала на мне взгляд. Я вообще редко с ней встречался, все необходимые приготовления и переговоры проводил Алукард. И вот она приблизилась, глядя на меня очень заинтересованно, будто на диковинку.
- Ты носишь крестик, я чувствую, - она наклонила голову на бок.
- Д-да, ношу.
- И как? – вопроса я не понял, однако переспрашивать не решился, видя, как вампир за её спиной недовольно морщится.
- Не очень удобно, - признался я честно и пояснил: - Под одеждой неудобно носить.
- Хм, - в её улыбке мне почудилась некая горечь или грусть по прошедшему, - а в церковь ходишь?
- Каждое воскресенье, как положено.
- Положено, - задумчиво, словно эхом отозвалась она. – Исповедуешься?
- Нет, а в чем? - удивился я искренне и тут же понял свою ошибку. Впрочем, я на самом деле не считал себя обязанным исповедоваться за своё содействие вампирам. В конце концов, я хотел тихо и мирно встретить старость, а они пришли и перевернули всё с ног на голову. Так что можно считать своими муками я искупал вину перед погибшими людьми.
Эти мысли пронеслись в голове быстро, но по грустной улыбке на лице женщины стало ясно, что она ничего не пропустила.
- Зло, творимое чужими руками, - произнесла она, как будто для себя, - вот значит как, - взгляд её холодных голубых глаз пронзал меня хуже, чем тысяча ножей, он пробирался во внутренности и заставлял их покрываться ледяной корочкой. Вампирша смотрела так долго, что мне начало чудиться, будто я на самом деле леденею изнутри и холод всё ближе подбирается к горячему, отчаянно бьющемуся, сердцу. Я впал в отчаяние.
- Госпожа не губите, прошу вас, умоляю. Простите меня, - упав на колени, я потянулся к ней в мольбе. Она всем телом вздрогнула от моего прикосновения, но жестом остановила Алукарда, готового оторвать мне руки за такую дерзость, а потом ударила меня по щеке.
- Какая мерзость, - произнесла она с чувством и отошла от меня на несколько шагов.
- Госпожа… - начал было я и осекся. Все молчали, в одном из номеров, заскрипела кровать, однако в коридор никто не вышел. Через некоторое время, женщина решительно развернулась к Алукарду и сказала:
- Мы уходим. Навсегда, - он не стал возражать, только повернулся ко мне и спросил:
- Чего ты хочешь в качестве прощального подарка? – надо было ничего не просить, мне хотелось только одного: чтобы они действительно ушли и больше никогда не возвращались. Но вдруг появилась мысль.
- Жену. Верните мне мою жену, где бы она ни была, - Госпожа резко обернулась и неожиданно тепло улыбнулась.
- Хорошо, - сказала она, - мы её найдем, - и они исчезли в тенях.
Я медленно поднялся, дошел до открытой двери в комнату и включил свет. Тел не было, следов крови тоже и никаких доказательств того, что несколько лет под вампирским гнетом мне не приснились. Разве что жена, которая на самом деле вернулась. Не очень вменяемая, правда, но для меня это уже не важно.

@музыка: Saltilo - Remember me

@темы: Вкус праздника, Встречи с вампирами, фанфики, Хеллсинг

---

Встречи с вампирами. Серость

Серия: Встречи с вампирами
Название: Серость
Бета:  -Шинигами-
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Персонажи: НЖП, Интегра, Алукард

Когда я вижу такие пары, у меня на глаза слезы наворачиваются от зависти. Так хочется, чтобы у меня был такой же мужчина.
Поначалу она сидела одна, курила тонкие сигареты, один раз поговорила по мобильнику, выпила бокал вина. Я думала, что она похожа на меня: после работы продавцом-консультантом в каком-нибудь магазине бежит вечером в бар, чтобы расслабиться и подготовиться к возвращению домой. Хотя вроде бы такая красивая, и манеры у неё такие благородные, практически королева, у такой должны быть мужчины на дорогих машинах и вещи от Версаче. «Всякое бывает», - решила я тогда. А потом пришел он, и всё расставил по своим местам.
Заказал два бокала вина, изящно опершись о стойку, и легко, словно мимоходом, погладил свою женщину по смуглому колену. Это было одно из тех движений, которое сложно сымитировать, такое, вроде бы, естественное, почти случайное и, тем не менее, в нем чувствуется не случайность, а намек. После они пили вино, о чем-то беседовали, он – всё так же опираясь на стойку, она – продолжая сидеть, только чуть развернула стул в его сторону.
Вот мужчина отошел, женщина снова закурила. А когда он вернулся, то подошел к ней сзади и погладил по спине двумя руками всё так же осторожно и одновременно страстно, легко поцеловал в незакрытое волосами место на шее. Она что-то ему сказала, и они заулыбались.
Нет, смотреть на такие пары – только портить здоровье! Иногда думается – что мешает мне искать такого же? Но с другой стороны, мне уже скоро тридцать, пора думать о семье и, как ужасно это ни звучит, брать, что есть, и лепить из него того, кого хочется. Меня вдохновлял пример родителей: мама неплохо выдрессировала отца, он даже научился мыть посуду и готовить завтрак. Их, конечно, нельзя назвать несчастными – они любят и уважают друг друга, они не бедствуют, у них много друзей, им есть что вспомнить, сидя вечером у камина, однако я никогда не видела, чтобы папа, как вот этот красавец, вдруг взял и поцеловал маму, просто потому что его терзает вечное желание прикасаться к своей женщине. Они целуются и обнимаются, с большой охотой, я знаю. И, тем не менее, они делают это редко и как-то… ритуально, словно где-то в сценарии написано: сейчас объятие. Эта пара передо мной – совсем другая. Они двигаются согласно друг с другом. Он наклоняет голову, а она гладит его по щеке. Женщина вздергивает подбородок, а мужчина целует её в лоб. Он чуть подается вперед, и она тут же прижимается к нему. И все эти движения плавно перетекают одно в другое, напоминая хорошо отрепетированный танец профессиональных танцоров.
Мы с моим тоже ходим по барам вместе. Бывает, что и в рестораны. Тогда он «ритуально» держит руку на моем колене или обнимает за талию, помогает снять или надеть пальто, спрашивает, что я буду заказывать. И мне не на что жаловаться. Он милый парень: не изменяет, не забывает про годовщину и мой день рождения, ходит за продуктами, готовит отличный кофе, нравится маме и у него, в отличие от меня, есть высшее образование. Не Оксфорд, конечно, но всё-таки. Вот только с работой пока не везет, ну, ничего, я сделаю из него человека, и мы, так же как мои родители, будем жить в домике где-нибудь подальше от Лондона и заведем собаку. Это не плохая перспектива, но, глядя на эту пару, я думаю, что и не самая хорошая.
У них всё так правильно и гармонично, никаких шероховатостей, повышенного тона голоса, нахмуренных бровей. А ещё никаких тяжеловесных излишеств: огромных букетов роз, дорогих украшений, поцелуев в диафрагму и бестолкового лапанья друг друга за все места. Они любят искренне и спокойно, не торопясь, поскольку торопиться им некуда. И я почему-то уверена, что они начали встречаться не из-за смеси симпатии и практических соображений, а потому что это была судьба и этому невозможно было сопротивляться.
Я вздохнула и снова отвернулась, хотя так хотелось продолжать на них посмотреть. Но неприлично так долго пялиться на людей, а с другой стороны – им, похоже, не было дела ни до кого кроме друг друга. Мой телефон зазвонил, на экране высветился номер моего парня. Брать трубку не хотелось, и я положила его в сумку, потом скажу, что не слышала. Впрочем, этот звонок был знаком того, что мне пора возвращаться домой, ещё начнет волноваться, знаю я своего балбеса.
- Извините, - раздался рядом со мной нежный бархатистый голос, от которого у меня мурашки побежали по спине.
- Д-да? - отозвалась я, и посмотрела на смуглую девушку, которая подошла ко мне. Её мужчина стоял на прежнем месте и заинтересованно смотрел на нас, улыбаясь. Она тоже улыбалась, как-то нежно, по-матерински, я даже подумала, что на самом деле она старше, чем выглядит.
- У вас не найдется зажигалки? А-то моя выдохлась, - я молча протянула ей зажигалку.
Женщина плавно поднесла её к кончику тонкой сигареты, проделав всё это очень близко от моего лица. Я отшатнулась слишком резко и чуть не упала, однако на женщину это не произвело никакого впечатления. Она спокойно затягивалась и выдыхала дым, словно и не собиралась уходить. Но я не хотела возмущаться или возражать, внезапно мне всё происходящее стало безразлично, я только смотрела на мужчину, который продолжал наблюдать за нами с вежливым вниманием.
- Красивый? – спросила блондинка. Я кивнула. - А твой разве нет?
- Мой? - его простоватое лицо вдруг четко представилось мне, и это воспоминание ненадолго разогнало странный дурман в голове. - Мой тоже ничего, но не такой.
- Хм, да. В восемнадцать хочется всего самого лучшего, а к тридцати берешь, что есть, - как будто прочитав мои прежние мысли, произнесла женщина задумчиво. Я не волновалась по этому поводу, меня больше интересовало, какого она возраста: по рассуждениям так все сорок можно дать, но по лицу с трудом дашь двадцать.
- Тебе не хочется жить в этой серости? – женщина… девушка - я так и не определилась - сощурила свои пронзительно-голубые глаза и оперлась о стойку спиной.
- А разве есть выход? – спросила я.
- Конечно, - женщина, улыбнувшись, поманила меня пальцем, и я наклонилась к ней.
Поначалу она действительно что-то шептала мне на ухо, а затем я почувствовала боль в месте соединения шеи и плеча. Как два укола, не очень больно и по-своему даже приятно. Через некоторое время исчезли вообще какие-либо чувства, только казалось, что из меня выходит какая-то зараза, нечто вредное, будто из меня отсосали яд змеи. Я попыталась открыть глаза, однако веки меня не слушались, да и голова стала какой-то тяжелой, словно обернутая сотней полотенец. Но прежде чем сознание окончательно провалилось в темноту, я успела услышать женский голос, который сказал:
- Полного заражения не будет, просто станешь посмелее.
Когда я очнулась, было уже утро. Оказалось, мой парень заволновался и пошел искать меня по нашим любимым барам, в одном из которых я как раз и нашлась. Он говорил, что я была пьяна и несла чушь про какую-то красивую пару. Сама я этого не помню, зато странную парочку запомнила хорошо. Наверное, потому что у меня осталось напоминание о ней: две маленькие ранки на плече.
Кстати, своего парня я бросила. Слишком ничтожен для меня.

@музыка: Meredith Brooks - Bitch

@темы: Вкус праздника, Встречи с вампирами, фанфики, Хеллсинг

---

Встречи с вампирами. Вулкан под снегом

Серия: Встречи с вампирами
Название: Вулкан под снегом
Бета:  -Шинигами-
Жанр: жуть и мрачнуха, мрачнуха и жуть
Рейтинг: R
Персонажи: НМП несколько штук, Интегра, Алукард
Саммари: не ходите дети в клубы.
От автора: да, оно старое, зато отбеченное

Я заказал себе коктейль с претенциозным, как у всех коктейлей, названием «Вулкан под снегом». Друзья, все взявшие по большой кружке пива, посмеялись надо мной, взрослым, здоровым мужиком, сидящим у стойки бара с большим пузатым бокалом, наполненным пенными сливками больше, чем наполовину. Обычно я тоже беру себе пиво, но не могу не признать, что до сих пор как ребенок обожаю что-нибудь молочно-взбитое, нежное и сладкое. А раз мы сегодня решили вместо паба пойти в клуб, то и в напитках можно позволить себе отступиться от традиции.
Клубы не нравились мне, даже когда я был помоложе. Уже студентом я не понимал смысла в оглушающей музыке, под которую всё равно невозможно танцевать, и традиции вылавливания в полутьме девиц, которые наутро обязательно окажутся страшными как атомная война. Впрочем, мне могло просто не везти, однако я с двадцати лет привык к прокуренной атмосфере тесного паба, где музыка не закладывает уши и есть возможность рассмотреть девушку со всех сторон, прежде чем лезть знакомиться. И, пожалуй, тридцать с лишним лет – не тот возраст, когда стоит начинать ходить по клубам, просто был такой день, когда хотелось чего-то особенного. Может быть, это и есть кризис среднего возраста?
В любом случае, в этот вечер я ни с кем не собирался знакомиться, я был твердо в этом уверен, и даже когда увидел её, просто хотел полюбоваться красивой девушкой, но вся моя решимость очень быстро испарилась. Она танцевала в общей толпе, однако как-то так получилось, что вокруг неё образовалось нечто вроде свободной зоны, небольшого круга, куда больше никто не входил. Когда девушка поднимала руку или встряхивала волосами, люди словно откатывались от неё, желая уступить дорогу. Скорее всего, изначально я обратил на неё внимание именно поэтому: она не сливалась с общей массой танцующих, потом же – не мог оторвать взгляд. В ней было нечто завораживающее, как в огромной змее, разворачивающей кольца своего тела перед нападением, хотя со спины она выглядела как обычная девушка с хорошей фигуркой.
- Ну, что, Дэн, выбрал себе кого-нибудь? – спросил кто-то из моих товарищей, крича мне прямо в ухо, а в шуме и полутьме я не мог разобрать ни лица, ни особенностей голоса.
- О, вижу, - сказал другой друг, в другое моё ухо, - вон та блондинка.
- Ага, - «признался» я, больше для того, чтобы они прекратили терзать мои барабанные перепонки.
- Щас мы её тебе приведем, - заявил тот, кто был справа.
- Эй, не надо! – всполошился я. Не хватало, чтобы меня знакомили с девушками, которые ещё и явно моложе меня лет на десять.
- Ничего-ничего, - «левый» друг похлопал меня по плечу, - вечно ты с бабами церемонишься, а их нужно брать, пока не взял кто-нибудь другой, - поняв, что отговаривать их бесполезно, я просто отвернулся от танцпола в надежде, что девушка, увидев мою незаинтересованность, откажется от знакомства.
Одновременно я размышлял над словами друзей. Нельзя сказать, что я был романтиком или стеснялся подойти первым. Просто я стремился к стабильным и равноправным отношениям, где женщина оставалась не только женщиной, но и другом. Видимо, друзья расценивали такое поведение как излишнюю церемонность с противоположным полом. Ну что ж, их право, однако это не повод знакомить меня с молоденькими блондинками!
Мои размышления прервались, когда я почувствовал, что на меня сморят. Считается, что взгляд сам по себе не может давать какого-либо физического ощущения, и, тем не менее, все согласны с тем, что когда на тебя долго смотрят в упор, это раздражает. Я обернулся, и тут же у меня возникло ощущение, словно меня с головой окунули в ледяную воду, неожиданно и резко. Моё горло будто сдавили сильные пальцы, и сердце пропустило несколько ударов, а она стояла и смотрела на меня без всякого выражения в своих пронзительно-голубых глазах.
Я непроизвольно сглотнул и вжался спиной в барную стойку, может быть, эти мои действия заставили девушку улыбнуться и отвести, наконец, от меня взгляд.
Она подошла к бару и устроилась на стуле рядом со мной и, пока я постепенно «оттаивал» после её прихода, заказала себе бокал красного вина.
- Меня зовут Интегра, - сказала она через какое-то время. Я ещё удивился тому, как хорошо слышу её голос за грохотом басов очередной музыкальной композиции: другие звуки не пропали, но как-то отдалились.
- Очень приятно, - ответил я и оглядел танцпол: друзей там видно не было. Мне стало интересно, сколько они отсутствовали и выполнили ли своё намерение или всё-таки сбились с курса? Времени их ухода я не помнил, однако, кажется, их не было довольно долго. Решив для себя эту проблему, я задумался над другой: та ли это девушка, на которую я смотрел? Скорее всего, потому что такая красавица вряд ли бы подошла ко мне, если бы её не информировали о моей заинтересованности. Я уже почти утвердился в своем мнении, как она снова заставила меня сомневаться:
- Извините, что надоедаю, мне просто скучно тут одной, - получалось, что она не заметила, как я её рассматривал и никто из товарищей не приставал к ней с дурацкими предложениями.
- Вы мне не мешаете. Кстати, меня зовут Дэниел, Дэн для вас, - я, надеюсь, довольно галантно склонил голову в её сторону. Интегра улыбнулась:
- Хорошее имя, - она элегантным жестом подхватила свой бокал и отпила из него маленький аристократический глоток. Эта девушка, издалека показавшаяся мне просто красивой фигуркой, вблизи была похожа на королеву: в ней было какое-то фундаментальное величие, такая непринужденная грация – признак вымирающей породы. Сейчас таких, даже в Англии, почти не осталось. Интересно только, что аристократка делает в ночном клубе? Сбежала из особняка тайком? С трудом уговорила родителей, и в двенадцать за ней заедет дворецкий на лимузине? И чего только не случается.
- А у вас такое интересное. Не слишком надоедали в школе? – я спросил просто для поддержания разговора, при этом чувствовал себя полным идиотом. Ну что за дурацкий вопрос!
- Нет, я в неё не ходила, - ответила девушка.
Это было произнесено спокойным, ровным тоном, и я подумал, что этот её прохладно-скучающий образ совсем не вяжется с тем, как страстно она танцевала. Танец всегда выдает то, что у человека внутри, в душе. А Интегра танцевала так, будто внутри у неё пылает огонь и пытается вырваться наружу. Мне хотелось напрямик спросить, кто она, чем занимается, будет ли у нас секс, какую позу она предпочитает. Почему-то именно эти вопросы стремились выскочить из моего рта потоком, от галантности не осталось и следа. Мне пришлось сильно напрячься, чтобы не задать все эти вопросы, которые бы оттолкнули её от меня.
- Частное обучение?
- Хм, - уголок её губ конвульсивно дернулся, словно всполох пламени вырвался из-под земли, - можно и так сказать.
Мы ещё поговорили, преодолев неловкость, которая обычно возникает при знакомстве, нашли общие темы для беседы. На несколько секунд мне даже показалось, что Интегра всё-таки довольно обычная, однако потом из неё снова что-то «вырвалось», горячность и страсть появились из-под прохлады внешнего образа и напугали меня ещё больше, чем взгляд её голубых глаз. Она показалась мне похожей на мой коктейль: под аппетитной пеной скрывается обжигающий внутренности алкоголь, настоящий вулкан, укрытый вечными снегами.
- Мне пора, - она засобиралась уходить так же быстро и неожиданно, как появилась, чем снова заставила меня испытать приступ непонятной паники. Словно после её ухода что-то в моей жизни должно было радикально измениться. Я и не подозревал, насколько оказался прав.
- Дэн, ты не видел Генри и Арнольда? – спросил меня кто-то, когда я ещё не окончательно «отошел» от встречи с девушкой. Сознание, до этого будто спавшее, давало понять, что прошло уже много времени, а ещё что мне что-то говорят.
- Кого? – переспросил я.
- Генри и Арнольда! Я уже по всему клубу их ищу, - я посмотрел на собеседника, это был Джордж, ещё один из моих товарищей.
- Пойдем к охране, раз дело серьезное, - впрочем, я подозревал, что они просто ушли не предупредив. Однако на звонки по мобильному они не отвечали.
У выхода была какая-то суета, излишняя даже для модного клуба, мы с трудом поймали охранника, чтобы спросить его о друзьях. Услышав нашу историю, он нахмурился и предложил нам пройти с ним в какую-то комнату. Там за большим лакированным столом сидели полицейские.
- В чем дело? – мы с Джорджем сразу же напряглись, поскольку как всё люди при виде полицейских думали только о неприятностях.
- Я бы хотел сказать, что всё в порядке, но, к сожалению, не могу, - витиевато ответил один из них, скорее всего, старший по званию.
- Присядьте, - предложил второй. Мы сели, каждый явно прокручивал в уме варианты того, что могли натворить за это время. У меня в любом случае, было алиби.
- Вы потеряли друзей, правильно мы понимаем? – вежливым, вкрадчивым тоном поинтересовался первый полицейский.
- Да, - ответил Джордж, так как я, чувствуя неладное, словно язык проглотил.
- Это их телефоны? - мужчина достал из черной сумки пакеты, где лежали два мобильных телефона, разбитых, чуть сплющенных и чем-то заляпанных, однако очень похожих на телефоны Генри и Арнольда.
- Очень похожи, но так сложно сказать, не у них же одних такие, - снова отвечал Джордж.
- Понятно, - полицейский вздохнул и опустил пакеты на стол, - к сожалению, вам придется участвовать в опознании.
- Опознании?! – встрепенулся я. - Но ведь это значит, что они…
- Да, - второй полицейский не дал мне договорить. - Мы нашли расчлененные тела у служебного входа в клуб.

Дальнейшие события вспоминаются смутно. Меня, кажется, стошнило сразу же, а Джорджа потом, когда мы оказались на опознании голов. Смотреть на трупы это уже неприятно, но когда видишь просто голову, отделенную от тела, глаза которой невидяще уставились в потолок, а на губах застыла жуткая улыбка, возникает страшная фантазия: а вдруг заговорит. Целый труп явление более естественное: от него не хочется ждать никакого подвоха, зато голова… это слишком дико.
Я несколько дней не ходил на работу, сидел дома с бутылкой пива у телевизора и жалел, что не женился. В такой тяжелый момент хочется, чтобы с тобой в одной квартире жил человек, который давно тебя знает, а беспокоить родителей я как-то не решился. Больше всего меня ужасало то, что, наверное, бывает со всеми, кто оказался в подобной ситуации, главным был вопрос: ну, почему со мной? Известно, что это нередкий случай. Чуть ли ни каждый день объявляют о появлении маньяков и находят расчлененные трупы, однако это кажется нам таким привычным фоном нашей жизни, так же, как информация о потопах или терактах. Мы слушаем новости, говоря: «С каждым может случиться», - и всё равно не примеряем ситуацию на себя. Любой человек для самого себя не входит в разряд «каждого», человек сам для себя имеет невероятную ценность. Не то, что остальные.
Решив не дать себе скатиться в мрачные размышления и оцепенение, я предполагал, что начну менять свою жизнь после похорон друзей.
Родня согласилась хоронить Генри и Арнольда в один день и на одном кладбище и устроить потом общие поминки. В этот день я был необычайно бодр, может быть, потому что впервые за неделю заставил себя побриться и надел свежую одежду.
На церемонии матери Генри стало плохо. Я мог понять родителей: одно дело, когда твой ребенок просто умирает, и совсем другое, когда его хоронят в закрытом гробу. Я отвел взгляд от могилы и начал как бы невзначай присматриваться к гостям, чтобы сделать вид, будто кого-то заметил. И каково же было моё удивление, когда я действительно увидел нечто неожиданное. Напротив меня, на другой стороне могилы, стояла голубоглазая красавица, с которой я познакомился в клубе. Она смотрела точно так же, как в нашу первую встречу: без выражения на лице, не моргая и не смущаясь того, что её слежку заметили. Я не сразу поверил в то, что это она, но потом сомнений не осталось: это была Интегра. Она чуть улыбнулась, заметив мой взгляд, и отошла от могилы, хотя до этого стояла в первых рядах.
- Дэниэл, куда ты? – кто-то ухватил меня за руку, когда я пошел за Интегрой.
- Никуда, я на секундочку, - промямлил я в ответ, продолжая высматривать в толпе людей, одетых в черное, оригинальную женскую шляпку.
Меня как магнитом тянуло вслед за моей клубной знакомой. Уже было неважно, почему она пришла на похороны, кто она такая на самом деле, хотелось только найти её и быть рядом. Это было как морок, как наваждение, я был весь натянут от напряжения, Джордж потом рассказывал, что меня с трудом увели в машину.
Я сам не понимал, что произошло, и к вечеру уже начал сомневаться в том, видел ли Интегру на самом деле. «Может быть, она казалась мне с самого начала?» - размышлял я, лежа в кровати. Пожалуй, не очень хорошо думать о женщине после того, как похоронил двух друзей, однако она просто не хотела выходить у меня из головы. Стоило закрыть глаза, и из темноты возникало её красивое лицо, а когда открывал их, то до сих пор могу поклясться, чувствовал запах её легких ненавязчивых духов, словно она только что вышла из комнаты.
Когда время перевалило за полночь, окончательно стало ясно, что уснуть мне не удастся. Я поднялся с кровати и пошел на кухню, вспомнив, что в холодильнике осталось вино. Немного выпить мне бы не помешало. Я несколько раз щелкнул выключателем, прежде чем понял, что свет уже давно должен был включиться. На самом деле у нас в доме бывали такие проблемы, но обычно нас предупреждали заранее, что света не будет некоторое время. Хотя я мог не заметить объявления. Я помедлил у входа, чтобы глаза привыкли к темноте, и задумался, не стоит ли поискать свечи, как вдруг что-то на полу привлекло моё внимание. Мне показалось, что тень, которую в неверном лунном свете, отбрасывали стол и стулья, зашевелилась, вытянулась и потянулась ко мне. Я сглотнул, попытавшись взять себя в руки и убедить себя, что это всего лишь галлюцинации. Однако тени увеличивались, меняли очертания и продолжали вытягиваться мне навстречу. В панике, не зная, что делать, я ещё раз нажал на выключатель.
Купив эту квартиру, я пытался создать в кухне уютную атмосферу, поэтому купил не слишком яркую люстру, с мягким желтоватым светом. Но сейчас этот свет показался мне ярче солнца, и радовался я ему почти так же, как рассвету. Тени исчезли, а я всё равно больше не чувствовал себя в безопасности в собственной квартире.

Утром я принялся искать в справочнике телефоны всех психиатров, разумно рассудив, что если начала мерещиться всякая ерунда, то медлить с лечением не стоит. Хотя уже догадывался, что мне предложат пожить на природе или навестить родителей. Наверное, потому что мне самому хотелось так поступить. Когда кто-то рядом, всегда становится легче.
Оказалось, что мне понадобился врач как раз к выходным и ни один из них не хотел работать. Этот факт, конечно, не особенно положительно сказался на моем состоянии. От одной мысли о том, что мне ещё две ночи придется провести одному в квартире, где тени вытворяют, что им вздумается, я вздрагивал всем телом. Нечего было и мечтать, чтобы поехать к родителям – они жили в пригороде, а в выходные невозможно достать билеты на пригородные поезда. Машина моя, как назло, оказалась в ремонте.
Оставался только один выход: паб. Там можно было сидеть до часу, а потом ещё некоторое время добираться домой. Может быть, в пьяном состоянии, я перестану воспринимать собственные галлюцинации?
Паб был, как положено, забит народом до отказа, все курили, что-то кричали, смотрели новости по маленькому телевизору, и во всем этом я почувствовал себе более-менее уютно после длительной прогулки по сырому Лондону. Я протиснулся к стойке и заказал себе большую кружку пива и чипсы. Меня поприветствовал бармен, несколько знакомых подошли поздороваться или попросить зажигалку, и я почувствовал, как напряжение, не проходившее ещё с прошлой ночи, потихоньку сходит на нет. Мир снова стал привычным, даже при отсутствии моих друзей. На меня нашло желание пофилософствовать, и я начал объяснять кому-то, сидевшему рядом:
- Понимаешь, люди не живут вечно. Всё равно уходят, а рано это случится или поздно, какая разница? Главное, что мы остаемся здесь не для того чтобы горевать по кому-то, а чтобы жить дальше, - закончив эту бессмысленную речь, я обнаружил, что у моего «собеседника» фантастически красивые ноги, на которые я беззастенчиво уставился.
- Не живут вечно? – ответила мне женщина спокойным голосом, который, казалось, перекрывает все остальные звуки в пабе. - Это философия для слабаков, - я поднял взгляд, и как в первую нашу встречу с ней, почувствовал, что задыхаюсь, словно глубоко вдохнул холодного воздуха.
- Идем, Дэниел, - Интегра изящно соскользнула со стула и направилась к выходу, пробираясь через нагромождение столиков и шумных компаний, будто шла по пустому залу. Я пошел за ней на улицу и завернул за угол.
Девушка ждала меня в небольшом тупике, за пабом. Она нетерпеливо притопывала ножкой, сложив руки на груди, и ласково улыбалась. Мне опять захотелось задать много вопросов, но я опять этого не сделал. На самом деле, в данный момент, от Интегры хотелось убежать. Весь её вид излучал неявную угрозу, нечто сродни тихому грому, раздающемуся вдалеке.
- Ты хочешь жить вечно? – спросила девушка, чуть склонив голову. - Не волноваться больше о том, что кто-то уходит? Разве не хочется? – я молчал. То ли потому что был слишком испуган, то ли потому, что предложение звучало слишком дико, как условие в детской игре.
- Отвратительная проповедь, хозяйка, - за спиной у Интегры возник высокий мужчина.
Иначе это нельзя никак описать, он просто возник, шагнул из тени и произнес эту фразу глубоким таинственным тоном, который обычно очень нравится женщинам. Он вообще выглядел как тот, кто никогда не получал отказа от противоположного пола: высокий, с грубоватыми и в то же время обаятельными чертами лица и белозубой улыбкой. Я бы сказал ему что-нибудь резкое, если бы не его неожиданное появление.
- Что ты тут делаешь? – Интегра лишь оглянулась через плечо, не снизойдя до того, чтобы повернуться к собеседнику целиком.
- Хочу уберечь тебя от глупости.
- Это не твоё дело, - сказала она резко.
- Моё, - он не повысил голоса, однако произнес это слишком властно, чтобы захотелось ему возражать. - Зачем тебе его обращать? Хочется мне насолить? Я тебе надоел? – было видно, как с каждым его словом Интегра всё сильнее замыкается, как маленькая девочка, когда её ругают за пролитый на скатерть чай.
- Нет, - ответила она наконец.
- Тогда в чем дело? – теперь его голос стал мягким, практически мурлычущим, мужчина наклонился и поцеловал девушку в ушко. Она в ответ вздрогнула от удовольствия.
- Ты меня обидел, - стараясь сохранять суровое выражение лица, ответила Интегра.
- Хочешь поговорить об этом? – улыбнулся он, а девушка, не сдержавшись, хихикнула. Видимо это была какая-то их общая шутка, которую посторонний не смог бы понять.
- Идем домой, - мужчина, развернул Интегру за плечи лицом к себе и крепко поцеловал. Это был такой поцелуй, какого я ещё никогда не видел. В нем было всё: и страсть, и ненависть, борьба и подчинение, и одновременно с этим безграничные любовь и преданность.
Мужчина потянул девушку за собой в темноту, и вскоре они вместе растворились в тенях. Я медленно, на подгибающихся ногах, подошел к глухой стене и поводил по ней рукой, тщательно выискивая в ней какую-нибудь щель, может быть, даже дверь. Что угодно, что могло бы объяснить это удивительное исчезновение. Однако даже если бы я это нашел, оставалось ещё много невыясненных моментов.
Очнулся я в больнице. Медсестра рассказала, что меня нашли утром, в тупике за пабом, я лежал и бормотал что-то невнятное. А в больницу меня увезли, потому что я серьезно простудился пока лежал на мокром асфальте, и мне придется некоторое время лечиться. К полудню приехали родители. Потом меня навестили друзья и, по моему настоянию, психиатр. И я почти убедил себя в том, что всё, начиная, со знакомства в клубе, мне привиделось. Но иногда, по ночам, лежа рядом с женой, я думаю, что это была встреча с настоящими вампирами.

@музыка: Era - Ameno

@темы: Вкус праздника, Встречи с вампирами, фанфики, Хеллсинг

---

Сумерки

Посмотрела фильм вчера и поняла, что Мейер надо было с этого и начинать.
Книга - никакущая, вот именно так. Слог не то чтобы отвратный, он слишком простой, ненасыщенный ничем, сюжет - не оригинальный, герои с психологией ясной как день. Зато для фильма самое то. Все эти быстрые перемещения, камера облетающая героев вокруг, по-особенному приглушенные цвета, саундтрек выше всяких похвал, ну и виды окрестностей города, красивый дом Каленов. Очень всё впечатляюще и насыщенно. И сюжет кажется уже не столь пресным: подростки, любовь, вампиры, экшена в меру. Даже когда в книге описывали реакции Эдварда мне они казались неестественными, потому что были описаны так словно он человек, только разыгрывающий эти реакции, а не на самом деле реагирующий. В фильме же всё встало на свои места, и выглядело привычнее.
Если книгу рассматривать как сценарий, она по-своему гениальна. Ещё одна история про любовь, в любом случае не повредит мировому кинематографу.

@темы: Мысли, летящие краем моря, Без обид

---

Самой интересно, почему чем больше я работаю над текстом и вынашиваю идею, тем хуже получается? Может мне поменьше думать или стараться? Первый заказ я написала за час, и все ТАК радостно верещали, хотя там недочетов просто до самой лампочки... В следующий, магический третий раз, буду слушаться интуицию.
Ну, ладно, переживем.
А вообще поскольку мне который день жрет мозг идея макси по ОЭ, я начала думать: может хватит уже вынашивать планы на что-то большее? Ведь очевидно, что ориджиналы у меня получаются и того хуже. И потом... их никто не читает, когда пишешь фики легче набрать народ готовый оставить отзыв, впрочем, и тут попадаются подставы. К тому же, создавая фики нужную дозу для щекотания ЧСВ я в принципе получаю. Раньше я писала ориджиналы потому что не знала о том, что можно писать фанфики, хотя в целом первые "произведения" были небольшой переделкой прочитанного или просмотренного, и МС просто чудовищное, дооо. Ну это мне лет семь-десять было)) Теперь же ориджинал писать вроде и хочется, а вроде и пофиг, потому что вряд ли я стремлюсь к тому чтобы всерьез издаваться. Хотела бы, давно бы уже издавалась, хоть в каких-нибудь сборниках, тем более, что знаю как это сделать. Но меня не назовешь плодовитым писателем. Тем более когда вдруг узнаешь о конкурсе, и подавать работы через два месяца, к примеру, сразу какой-то ступор нападает. А когда ещё и тема задана, так и вовсе... проще из окна выкинуться. скажите мне, только честно, забить мне на свои честолюбивые планы о собственной книге или писать для себя и друзей))) Конечно, я не могу совсем бросить, так моё творчество грозит меня пожрать без остатка.
ПС: Ах, да, дамы, "бусы кэцхен" окончательно издохли не осталось ли у кого-нибудь сохраненных фанфиков? Я испытываю острую потребность в "Розе ветров" и "Альтернативном варианте". Спасите!

@темы: Поиск причинно следственных, просто_я, счастье в труде, паника в селе

---

Настоящий кодекс настоящего Ричарда Окделла

1 Дал клятву? Нарушь. И чем раньше, тем лучше.
2 Человека которому давал клятву - убей.
3 Оправдывайся! Нет таких поступков, которые нельзя оправдать!
4 Можешь что-то испортить - испорти. Сделать что-то не так - сделай.
5 Не можешь понять? И не пытайся.
6 Если ненавидишь Рокэ, продолжай в том же духе.
7 Если дают, бери не задумываясь.
8 Помни про Святого Алана. Не важно зачем, просто помни.
9 Верь только матушке и старым интриганам, они не подведут.
10 Если тебя провоцируют, поддавайся. Люди что зря стараются?
11 А когда твой маленький мирок перевернется и разлетится на осколки, забей всех кто его разрушил.

@темы: Их нравы, улыбайтесь, это всех раздражает, Фэндомное

---

Ажно два изречения

У меня сегодня утром прямо урожай.

Если вы забеременели глупой идеей, не бойтесь сделать аборт.

И переделка из какого-то фильма, честно не помню из какого:
Ричард впав в особо пафосное настроение "выступает" перед своим эром:
- Никогда, слышите, никогда Окделлы не протягивали руки!
Рокэ, со скучающим лицом, но всё-таки ободряюще:
- Ничего, протянете ноги.

@темы: Мысли, летящие краем моря, улыбайтесь, это всех раздражает, просто_я, Фэндомное

---

Я люблю такие книги где главным героем является человек, не о котором рассказывает автор или он сам, а тот о ком рассказывает другой герой. При этом, чем более это "сторонний" наблюдатель тем интереснее. То есть не друг, не любимый, а просто почти случайный человек. Такие произведения легче создают ощущение вовлеченности в повествование. Потому что мы точно так же как ведущий рассказ чего-то не знаем и вынуждены только догадываться. Как бывает и в жизни.
Самое интересное в этом замечать механизмы составления мнения о человеке. Мы все так делаем, иногда даже неосознанно, вроде должны понимать, что пока не узнаешь о человеке не о чем и судить. И всё равно, пока наблюдаешь только со стороны, видишь лишь внешнюю сторону, такую как манеру одеваться, поведение, привычки, мнение уже складывается как бы само собой. А избавиться от этого ужасно трудно, прицепиться что-нибудь и хоть лопни не избавишься от ощущения, что человек со сломанным носом не может быть хорошим, ну или её что-то в том же духе.
А ещё, поскольку обычно это рассказ о человеке, заинтересовавшем рассказчика, в строчках прослеживается любопытство и даже самая скучная персона вдруг кажется удивительно интересной и хочется до ушей наслушаться о бытовых подробностях её жизни.
Яркий пример "Великий Гэтсби" или "Завтрак у Тиффани", а ещё такой прием периодически встречается у Мураками, правда это обычно рассказы друзей всё же.
Приведу отрывок для наглядности:

Трумэн Капоте "Завтрак у Тиффани" (отрывок)

Мы, конечно, так и не познакомились. Правда, мы часто сталкивались то
на лестнице, то на улице, но, казалось, она меня не замечает. Она всегда
была в темных очках, всегда подтянута, просто и со вкусом одета; глухие
серые и голубые тона оттеняли ее броскую внешность. Ее можно было принять за
манекенщицу или молодую актрису, но по ее образу жизни было ясно, что ни для
того, ни для другого у нее нет времени.
Иногда я встречал ее и вдали от дома. Однажды приезжий родственник
пригласил меня в "21 ", и там, за лучшим столиком, в окружении четырех
мужчин - среди них не было мистера Арбака, хотя любой из них мог бы за него
сойти, - сидела мисс Голайтли и лениво, на глазах у всех причесывалась;
выражение ее лица, еле сдерживаемый зевок умерили и мое почтение к этому
шикарному месту. В другой раз, вечером, в разгар лета, жара выгнала меня из
дому. По Третьей авеню я дошел до Пятьдесят первой улицы, где в витрине
антикварного магазина стоял предмет моих вожделений - птичья клетка в виде
мечети с минаретами и бамбуковыми комнатками, пустовавшими в ожидании
говорливых жильцов - попугаев. Но цена ей была триста пятьдесят долларов. По
дороге домой, перед баром Кларка, я увидел целую толпу таксистов,
собравшуюся вокруг веселой хмельной компании австралийских офицеров, которые
распевали "Вальс Матильды". Австралийцы кружились по очереди с девушкой, и
девушка эта - кто же, как не мисс Голайтли! - порхала по булыжнику под сенью
надземки, легкая, как шаль.
Но если она о моем существовании не подозревала и воспринимала меня
разве что в качестве швейцара, то я за лето узнал о ней почти все. Мусорная
корзина у ее двери сообщила мне, что чтение мисс Голайтли составляют
бульварные газеты, туристские проспекты и гороскопы, что курит она
любительские сигареты "Пикаюн", питается сыром и поджаренными хлебцами и что
пестрота ее волос - дело ее собственных рук. Тот же источник открыл мне, что
она пачками получает письма из армии. Они всегда были разорваны на полоски
вроде книжных закладок. Проходя мимо, я иногда выдергивал себе такую
закладку. "Помнишь", "скучаю по тебе", "дождь", "пожалуйста, пиши",
"сволочной", "проклятый" - эти слова встречались чаще всего на обрывках, и
еще: "одиноко" и "люблю".
Она играла на гитаре и держала кошку. В солнечные дни, вымыв голову,
она выходила вместе с этим рыжим тигровым котом, садилась на площадку
пожарной лестницы и бренчала на гитаре, пока не просохнут волосы. Услышав
музыку, я потихоньку становился у окна. Играла она очень хорошо, а иногда
пела. Пела хриплым, ломким, как у подростка, голосом. Она знала все ходовые
песни: Кола Портера, Курта Вайля и особенно любила мелодии из "Оклахомы",
которые тем летом пелись повсюду. Но порой я слышал такие песни, что
поневоле спрашивал себя, откуда она их знает, из каких краев она родом.
Грубовато-нежные песни, слова которых отдавали прериями и сосновыми лесами.
Одна была такая: "Эх, хоть раз при жизни, да не во сне, по лугам по райским
погулять бы мне", - и эта, наверно, нравилась ей больше всех, потому что,
бывало, волосы ее давно высохнут, солнце спрячется, зажгутся в сумерках
окна, а она все поет ее и поет.


А вообще к чему это я? Честно сказать, всегда хотелось чтобы кто-нибудь написал что-то такое обо мне. Именно не сухие ответы на вопросы: как вы воспринимаете или какой вы видите, а настоящий художественный текст. На целую книгу не претендую, но хоть на страничку, истории о том как я двигаюсь, говорю, какие у меня привычки и какие они милые))) Но это вряд ли, никто не знает меня настолько хорошо, чтобы написать подобное.

@темы: Мысли, летящие краем моря, просто_я