Уф, наконец-то можно сказать!
С первых же страниц несчастный читатель сталкивается сразу с несколькими проблемами.
Очень. Длинные. Предложения. Такие длинные, что можно было бы сказать короче, но как я могу, ведь у автора они такие длинные и как будто всё поясняющие, не могу же я обойтись короткими предложениями, зачем, ведь можно написать такое длинное, пусть вы уже и не помните с чего оно началось. Ха!
Как следствие: сам автор тоже забывает с чего начала и льет много воды, чтобы вернуться обратно.
Уменьшительно-ласкательные суффиксы. Да, ну блин, за что?! Сколько можно! Взрослая тетка не станет думать такими словами! И говорить: Лешик Если у неё, конечно, не рак мозга. Тогда можно было бы её немного извинить.
Наречия образа действия. Всё-то у автора мрачно, раздуто, устало, а иногда бывают и вовсе ужасные конструкции. Я не так уж против наречий, но всего хорошо в меру, это как с приправой переборщить.
Диалоги можно приравнять к преступлениям против человечества. Они напоминают постановки для ток-шоу. Вот есть камера, куча слушателей и надо всё им разжевать в ситуации, которую, на минуточку, член семьи и так должен знать. И вот они сидят напротив друг друга и разговаривают. Длинными, такими идеально-выверенными фразами. Люди так не разговаривают! Они прерываются, выпаливают неожиданно что-то, иногда строят неверные грамматические конструкции. В общем, слабо верится в эти разговоры. К тому же, каким-то образом, гопник из бара, студентка, сорокалетняя тетка - все говорят одинаково. В смысле, у них одинаковый лексикон и реакция на ситуации.

читать дальше