Утром все выстраиваются в очередь у куллера с бутылочками и термокружками. Нам целый день болтать как заведенным, горло в любом случае пересохнет. Без воды мы будем как рыбы на суше.
Когда открываются двери, люди с дикими взглядами трясут бумажками перед твоим носом, объясняя, что им нужно в Финляндию вчера, а с другой стороны у тебя есть начальство, тонко намекающее, что: не впаришь доставку - останешься после уроков без премии. Тонкость методов почти такая же как у отбойного молотка. Час на работе, а ты уже мизантроп до мозга костей.
Люди ничего не слышат. Переспрашивают или делают как считают нужным, но в любом случае начинаешь переживать за человечество: если все так безбожно тупят, сможем ли мы колонизировать Марс хотя бы к моей пенсии? Читать большинство не умеет (они знают как выглядят буковки, разбирают отдельные слова, но чтение с пониманием смысла написанного им не доступно). Это происходит где-то к середине дня и я думаю уже о другом: может металлоискатели на входе излучают отупляющие волны? Люди не могут достичьполовозрелого возраста и не научиться читать хотя бы указатели на кассу.
Обед и территория столовой это как водопой в саванне. Можешь говорить и делать, что угодно. Иногда можешь оказаться там просто на перерыве, но сидящее тут же начальство, ничего тебе не скажет. Это нарушение этикета, к тому же тут вы все как бы в одной лодке. Начальство тоже может отлынивать.
Когда двери закрывают, глаза у тебя смотрят в разные стороны, руки трясутся и не хотят нажимать нужные кнопочки, из всего богатого русского языка вспоминаются только маты и слова: страховка, паспорт, копия, доставка. Сразу проникаешься положением людей, не способных осилить хотя бы первый абзац договора. Люди, вообще, не тупые и бесят тебя не специально. Просто они тоже работают или нервничают не меньше твоего.
Ебучая же у всех жизнь.
И все о чем я думаю по дороге домой: надеюсь, хоть после стрессового посещения визового центра у этих людей есть кто-то кто может их успокоить. У меня вот есть кролик. А у них? Я готова одолжить им своего, если у них всё ещё хуже. В конечном итоге, я ведь люблю людей.