Я ведь предупреждала

[eresia]

Да, это будет серия, я так решила ибо второй уже пишется, а ещё два уже почти придуманы и скоро будут записаны. Названия пока нет ни у серии ни у этого фика, но всё решаемо. к тому же, это безобразие ещё будет доробатываться.
А пока я вам предлагаю

ах*ть

Виктория знала, что все в этом доме врут и притворяются не теми, кто они есть. В общем и целом это свойственно всем людям, однако в поместье Хеллсингов даже хозяин, будто переняв общую эстафету, что-то скрывает и утаивает, словно ему это на самом деле необходимо. Она начинала думать, что тут просто так принято: не быть собой и делать всё наоборот - слабые притворялись сильными, сильные слабыми, а Виктория всё не знала какую бы роль выбрать для себя. По крайней мере, она старалась верить им всем, и тому, что Интегра увлечена работой больше чем нормальными мыслями о семье и детях, Уолтеру с безупречными манерами и прошлым одного из лучших оперативников Хеллсинга, и Алукарду, надо было верить и всё. Виктория была девочкой исполнительной и быстро приучилась не обращать внимания, пропускать мимо глаз и ушей то чего не следовало знать, а тут этот…этот…этот проклятый, надоедливый…он всегда всё портил, особенно ей, особенно настроение. Он ДОЛЖЕН был быть нахальным, энергичным, вечно довольным жизнью капитаном наемников, но сейчас он был подавленным, уставшим и, кстати, пьяным. Ему было положено вызывать у неё раздражение, но если Виктория что-то и чувствовала к нему в данный момент так это жалость.
Пошатываясь, Бернадотте прошел мимо вампирши, то ли не заметив, то ли проигнорировав, а она зачем-то встала с ним рядом и он, ни чуть не удивившись, тут же повис у неё на плече.
- Не тяжело? – спросил наемник зачем-то, Виктория в ответ покачала головой, чувствуя, что не может и слова сказать.
- Да, ну я и набрался, - снова с непонятной целью решил уточнить Пип, как будто к его состоянию требовались какие-то пояснения, девушка опять кивнула и подхватила его рукой за талию, обеспечивая дополнительную поддержку.
- Вот ты думаешь зря я это? – начал он через некоторое время, - А ты думаешь моя работа такая веселая? Конечно, хозяина надо мной никакого, иду куда хочу, платили бы, только вот друзей я столько потерял уже…а всё ради заработка. Я ведь не умение своё продаю, - наемник икнул, - я жизнь свою продаю, да так дешево…ооох! – неловко подвернув ногу, Пип чуть присел и всем своим весом теперь давил на Викторию, и хотя она могла его выдержать, от неожиданности растерялась и тоже начала падать. Всё случилось слишком быстро, для того чтобы девушка могла восстановить в памяти всю цепочку событий, в конце которой они вдвоем оказались в кровати.
- Серас, - произнес Бернадотте, когда она попыталась встать с него, - останься, пожалуйста, - сейчас ничто в Пипе не напоминало ей о том человеке, который обычно так её раздражал. Хотя объективно он остался тем же самым, алкоголь ничего не изменил в его сущности, просто помог правде выйти наружу, всё то, что он сказал, Виктория уже о нем знала, но то, что он сам рассказывал ей это, пытался поделиться свой болью, окатило её как холодной водой. Когда человек рассказывает тебе о своих проблемах от этого нельзя просто уйти, по крайней мере, она так не могла, особенно, после того как посмотрела в глаза Пипа, полные тоски и усталости. Он даже не просил - умолял её остаться, потому что им двигала не похоть, а желание ненадолго согреться.
Алукард как-то сказал: мужчины не перепутают страсть ни с чем иным, женщины же часто заменяют её многими другими чувствами. Так и Виктория была уверена, что захотела этого. Она на самом деле хотела… утешить этого одинокого, несчастного мужчину и отдалась своему желанию целиком.
Это оказалось так легко, хотя и совсем не похоже на образ, создавшийся в её голове под влиянием рассказов бывших подруг. Виктория помнила, что должно быть больно, но так сосредоточилась на том, чтобы Пипу было хорошо и удобно, что момент с болью как-то прошел мимо её сознания. Она вообще мало обратила внимания на всё произошедшее с её телом в эту ночь: появлялись и затягивались царапины, заныла и успокоилась спина, по низу живота разлилось тепло, а потом прошло. Что-то происходило с ней снова и снова, пока вдруг не оборвалось яркой вспышкой после чего она увидела, что Пип спит, тихонько посапывая и по-детски прижимаясь щекой к её груди.
- Уф, - без всякой надобности выдохнула девушка и тут же напряглась: вдруг наемник проснется. Однако он продолжал спокойно спать, даже не шевельнувшись. Вампирша немного полежала рядом с ним, запустив пятерню в пшеничного цвета волосы и, окончательно убедившись в том, что капитан крепко спит, поднялась с кровати. Девушка знала – завтра он, может быть, и вспомнит произошедшее, но постарается поскорее забыть. Ему не захочется признаваться себе в проявленной слабости, и всё снова встанет на свои места – он будет донимать Викторию пошлыми колкостями, она отвечать ему тумаками. Ни к чему другому девушка и не стремилась, ей только нравилось, что именно в эту ночь она смогла ненадолго согреть кого-то своим уже мертвым телом. Вот и всё.