У меня начинает складываться свой фанон по ОЭ. И не думайте, что я приму то что уже есть. Принимать чужой фанон мне всегда очень тяжело, хотя бы на эмоциональном уровне. Умом-то я могу понимать, а вот сердцем совсем другое дело.

Вот, например, Ричард у меня случайно получился каким-то... шлюховатым. Простите. Дело не в том, что он прямо готов на каждом повиснуть. Просто вот это его пожизненное желание к кому-нибудь приткнуться, быть нужным, мне кажется, и в интимном плане должно отражаться. То есть, на мой взгляд, если его хватают, целуют и тянут к кровати он должен сопротивляться минимально. Потому что подсознательно он рад, что "вау, меня хотят!" . Вызвать у Ричарда доверие и чувство привязанности очень легко, это и по книгам видно. И его периодические порывы защищать кого-нибудь, на самом деле отражение желания самому оказаться под опекой. В жизни-то ему не сильно с этим везло: отца потерял рано, мать - не мне вам рассказывать, ну и далее по списку. Так что, появление рядом кого-то сильного и волевого, а пусть даже и женщины, должно восприниматься им с радостью. Ибо... часто вы у него замечали порывы к анализу ситуации? Нет, ему всё время надо чтобы пришли и сказали что делать и даже что чувствовать. Сам он в этом разбираться будет дооолго и не факт, что разберется.

Ещё веселее с Валентином. Тут на меня влияет моё пожизненное подозрение во всех излишне холодных людях, укрывание самых сильных на свете страстей под маской невозмутимости. Если ты можешь чего-то не показывать, это не значит, что этого нет. У Придда, разумеется, хорошая тактика, но фанфикера не обманешь)) При описании его внутреннего мира мне хочется много, очень много упирать на то, что он изо всех сил зажимает какое-либо желание. Любое. Самое мелкое, даже ту же любовь к сладкому) Главное, что это желание скрывается так долго, так тщательно и засунуто так глубоко, что вот-вот, прямо в любую секунду может прорваться самым неожиданным образом. А он всё скрывает и скрывает, потому что ему кажется слабостью показывать хоть какие эмоции. Никто не должен подобраться к Валентину слишком близко, нет-нет, он этого не допустит. И в итоге может быть либо один, но мощный срыв (прилюдный, громкий и весьма заметный), либо периодические, но очень тщательно скрываемые срывы для узкого круга зрителей. Тут ведь как с пожаром, если не тушить: разгорится сильнее, пока не сожжет всё что горит.
Кстати, я вполне допускаю у Валентина тягу к насилию. При чем это может быть как желание причинять боль, так и чувствовать её. Или всё вместе.

А Рокэ... ну, а что Рокэ. Рокэ это Рокэ. Он уже взрослый человек, повидал достаточно, потерял, наверное всех кого только можно потерять, разочаровывался столько, что нам и не снилось, в людях разбирается, чего хочет прекрасно знает ничего кроме вина, войны и женщин (хотя по-моему в этом он немного слукавил). Так что вряд ли его сжигают сильные страсти, но совсем холодным он не является. У него бывают, продуманные на много ходов вперед, решения, бывают порывы чего-то неосознанного, или осознанного на интуитивном уровне. Он не плывет по течению, однако, на мой взгляд, плывет и без особой цели. Разве что считать целью борьбу со скукой и проклятьем, кстати тоже. Но с ним он борется своеобразно: не позволяет никому слишком приближаться.

Про остальных героев ещё не разобралась в чувствах. Как говорила Шинь, в моем фаноне их нет) Пока нет.