Могу я вставить ремарку?
По-прежнему скучно на дайрях, так что разбавлю это дело мистикой. Выяснила насколько же давно не верила в такие вещи. Может потому и так скучно.
Начало
Почти две недели отходняка от предыдущего мира, перечитки, фанфики и просто глюки. И всё это время Книга, купленная раньше, как будто смотрела на меня с осуждением. Ждала подходящего момента, потому что хотела мне что-то сказать. В прошлую среду на меня напал такой недуг, который просто невозможно было терпеть. А по части терпения на работе я высококлассный специалист. Я всегда думаю о деньгах, ненавижу брать ни за свой счет, ни допчасы, ни больничные, потому что всё это катастрофически уменьшает зарплату. Безотказный рецепт: обезболивающее, но оно не помогло. Я еле добралась до дома и почти сразу заснула, а проснувшись обнаружила у кровати Книгу. Видимо, в беспамятстве перетащила её из гостиной, зная, что как проснусь не захочу вставать. Так я начала.
Конец
Всегда когда в интересной книге оставалось последние сто страниц, примерно, я могла не пойти на экзамен, пропустить важную лекцию и даже какой-нибудь праздник. Тогда же я возненавидела короткое Новосибирское метро и полюбила огромные Новосибирские пробки. Но чувство ответственности выросло вместе со мной и вот так пропустить работу мне не позволяет очень много факторов. И даже не всякая болезнь оставит меня дома. К сегодняшнему дню оставалось 400 страниц. Очень важных, ведущих к самому концу. Так что живот разболелся прямо с утра. Ни с того ни с сего. И хотя у меня такое бывает не часто, но вполне узнаваемо, как-то это всё удачно совпало. Словно меня не хотели отпускать. А сейчас я проплакалась и выспалась, так что могу даже сидеть за компом. Вот так всё и закончилось вместе с болью.
Эпилог
Но вообще-то эта поебень явно является ответом на мою ежеутреннюю полумолитву: не хочу на работу, не хочу, не хочу! Что-то, как минимум мой собственный организм, намекает, что пора валить. Что я перешла уже все границы стойкости.
А ещё есть истории. Невысказанные, не выплеснутые никуда даже в качестве идей, не дописанные и не выложенные. Застоявшись в организме они отравляют его не хуже яда.
Начало
Почти две недели отходняка от предыдущего мира, перечитки, фанфики и просто глюки. И всё это время Книга, купленная раньше, как будто смотрела на меня с осуждением. Ждала подходящего момента, потому что хотела мне что-то сказать. В прошлую среду на меня напал такой недуг, который просто невозможно было терпеть. А по части терпения на работе я высококлассный специалист. Я всегда думаю о деньгах, ненавижу брать ни за свой счет, ни допчасы, ни больничные, потому что всё это катастрофически уменьшает зарплату. Безотказный рецепт: обезболивающее, но оно не помогло. Я еле добралась до дома и почти сразу заснула, а проснувшись обнаружила у кровати Книгу. Видимо, в беспамятстве перетащила её из гостиной, зная, что как проснусь не захочу вставать. Так я начала.
Конец
Всегда когда в интересной книге оставалось последние сто страниц, примерно, я могла не пойти на экзамен, пропустить важную лекцию и даже какой-нибудь праздник. Тогда же я возненавидела короткое Новосибирское метро и полюбила огромные Новосибирские пробки. Но чувство ответственности выросло вместе со мной и вот так пропустить работу мне не позволяет очень много факторов. И даже не всякая болезнь оставит меня дома. К сегодняшнему дню оставалось 400 страниц. Очень важных, ведущих к самому концу. Так что живот разболелся прямо с утра. Ни с того ни с сего. И хотя у меня такое бывает не часто, но вполне узнаваемо, как-то это всё удачно совпало. Словно меня не хотели отпускать. А сейчас я проплакалась и выспалась, так что могу даже сидеть за компом. Вот так всё и закончилось вместе с болью.
Эпилог
Но вообще-то эта поебень явно является ответом на мою ежеутреннюю полумолитву: не хочу на работу, не хочу, не хочу! Что-то, как минимум мой собственный организм, намекает, что пора валить. Что я перешла уже все границы стойкости.
А ещё есть истории. Невысказанные, не выплеснутые никуда даже в качестве идей, не дописанные и не выложенные. Застоявшись в организме они отравляют его не хуже яда.